Россия HELL - стр. 25
Ганин был жив, стоял на коленях и мерно раскачивался, глядя в потолок невидящими глазами. В руке он сжимал окровавленный тесак. Десяток трупов с отрубленными конечностями преграждал путь.
Стоящий рядом с Ганиным охранник в черной форме Полигона, косо глянул, когда они вошли, и затянулся мятой сигаретой.
– Совсем сбрендил, – сказал он. – С утра так сидит. Хорошо, что пришли. Втроем мы его до выхода быстро дотащим.
– Что с ним? – спросил Антон.
– Понятно, что. Экспериментального этапа не выдержал. Я, помнится, когда первую сотню дичи за раз перебил, тоже пару дней есть не мог. Хоть и стадо, но все же люди. Такое бывает после операции.
– Какой операции?
Охранник медленно повернулся.
– Не понял. Вы кто такие?
Антон протянул руки и одним движением свернул ему шею.
Шагнул к Ганину.
– Капитан. Вставайте. Нам пора.
Ганин поднял изможденное лицо в потеках крови.
– Я их всех убил, – прошептал он. – Шел и убивал. Шел и убивал. Но это не я. Это голос. Убей. Убей.
Антон глянул на Джен.
– Они что, засунули ему в голову ту членистоногую штуку?
– Вряд ли. Солдатам они имплантируют блок контроля. А потом проверяют, как он работает. Могут приказать убить своих родителей. Или детей.
Ганин перевел на нее взгляд.
– Девочка. Маленькая красивая девочка.
Джен присела в реверансе.
– Спасибо за комплимент, дяденька.
Ганин с трудом встал с колен, держась за стены.
– Что ты здесь делаешь, маленькая девочка? Это место не для таких как ты.
– Точно. И не поспоришь.
– Капитан, – сказал Антон. – Пойдемте. У нас мало времени.
– Подожди. Я должен ей кое что сказать.
Ганин подковылял к Джен вплотную и взял за плечо.
– Послушай… Послушай. Это место очень опасно. Здесь нельзя находиться. Особенно тебе.
– Почему, дяденька? – спросила Джен, невинно хлопая глазенками.
– Потому что маленьких девочек здесь трахают и убивают! – заорал Ганин и со всей дури всадил тесак ей в живот.
Антону хватило секунды, чтобы отбросить его в сторону.
Ганин с хрустом врезался в угловатый бок цистерны и кучей тряпья обвалился вниз.
Антон бросился к корчащейся на полу Джен. Развернул, не обращая внимание на вопли, рванул застежки.
– Стой, стой, – прохрипела она. – Все нормально. Слава богу, мне хватило мозгов надеть под комбинезон бронежилет.
Увидев немного помятые кевларовые пластины, он отстранился.
– Только болит дико, – пожаловалась Джен. – У твоего другана удар в тонну весом.
Антон посмотрел на Ганина.
Тот лежал ничком со свернутой на бок головой. Из горла торчал сломанный позвоночник.
– Проклятье!
– Он бы вам все-равно не помог, – сказала Джен и попыталась встать. – Блок контроля убрать нельзя, сразу взрыв. Фактически, взяв его с собой, ты бы привел на свою базу чужого диверсанта. Риска много, а выгоды никакой.
– Вам, американцам, только выгоду подавай. Это – наш человек. А мы своих не бросаем.
– Вот только пропаганду лить не надо. Бросаете, когда необходимо. Ты мне еще про загадочную русскую душу расскажи, которую вы сами не понимаете. Выгода честнее.
– Одномерный народец.
– Лицемерные азиаты. Руку подай. Сама не встану.
***
Когда они выбрались наружу, был уже вечер.
Стояла гулкая тишина, только у навеса изредка хлопали крыльями пирующие стервятники, да разбегались в разные стороны выпущенные из вентиляции дети.
Антон подвел едва ковыляющую Джен к машине.