Ромас. Морские рассказы - стр. 15
Валерка представил ее мне:
– Это моя жена. Вот только недавно поженились и по направлению приехали сюда, – он обнял ее за талию и влюбленно посмотрел в ее глаза.
Немного мой мозг покоробила мысль:
– И у Стаса, после женитьбы, жена последовала за ним. И у Валерки. Они ничего не побоялись. А вот моя… Испугалась трудностей и осталась во Владике.
Но, отбросив эту мысль, я вновь обратился к Валерке:
– Ты тоже в пароходство направлен?
– Нет. Ты что? Мы идем, на второй причал, а там скоро на Северо-Курильск должен отойти пассажирский пароход. Вот на него мы сейчас и идем. Я получил направление в рыбный порт, и буду работать там, – он, как всегда, блеснул своей белозубой улыбкой, – Пока не знаю кем, но работать там буду.
Как хорошо, что в свое время папа за меня подумал и способствовал моему переводу из МВИМУ в ДВВИМУ.
Поэтому мне не надо будет ехать в Северо-Курильск, и не надо будет таскать за хвост селедку. Только сейчас я начал понимать, как хорошо, что папа меня в свое время отговорил закончить обучение в МВИМУ, выпускающее рыбаков, и перевестись в Дальневосточное Высшее Инженерное Морское Училище, которое я успешно и закончил. Это, конечно, ему стоило каких-то моральных затрат. Но только сегодня я почувствовал их плоды.
Мы простились с Валеркой Тимановым, и я вернулся обратно к Филипповне.
Я, наивно, посвятил ее во все свои новости.
Но, наверное, Филипповна была довольна, что я ее покидаю, потому что, как я стал замечать последнее время, она стала тяготиться моего присутствия.
Ей приходилось готовить каждый день мне еду.
Это отвлекало ее от основного занятия, которым она занималась вечерами.
К ней постоянно приходили очень состоятельные клиентки, они приносили ей шкурки то песцов, то соболей, то лис, и она из них делала шапки, воротники и прочее, то, что нужно было для красоты женщин.
Она сидела вечерами, и все время что-то шила. И поэтому у нее холодильник ломился от икры, красной рыбы, балыка, различных колбас и копченого мяса. Кладовка в ее комнате была забита всякими бутылками с различными спиртными напитками, винами и шампанским.
Филипповна без меня жила очень даже неплохо, но она от меня устала, потому что я ей мешал работать.
В один из вечеров она меня как-то попыталась научить скорняжному ремеслу. Она хотела, чтобы я оказывал ей помощь.
Но у меня ничего не получилось, я чуть ли не испортил ей одну из шкурок, и она поняла, что от меня не будет никакого толка, и поэтому с радостью восприняла мое назначение.
Она опять приготовила несметное количество блюд для поглощения и достала из заветной кладовки несколько бутылок изысканных спиртных напитков, типа коньяка и шампанского.
Она опять позвала Лену с Петрушей и мы допоздна просидели, отмечая мое назначение на судно. Хотя для меня было ничего не ясно, с этим назначением, но они уже прощались со мной.
Утром, как обычно, Филипповна меня разбудила, накормила завтраком и, перекрестив на прощание, пожелала:
– Бог тебе в помощь.
Я, прихватил свой собранный чемодан, и вновь двинулся к знакомому автобусу, который повез меня в сторону отдела кадров.
Взобравшись на второй этаж отдела кадров со своим неподъемным чемоданищем, и оставив его в холле, я зашел к инспектору отдела кадров.
Первоначально, он с удивлением глянул на меня, но потом, как будто что-то вспомнив, выдавил из себя: