Роковой оберег Марины Цветаевой - стр. 9

– Причиной поножовщины стал подряд на ремонт двухкомнатной квартиры в строящемся доме на улице Новая Жизнь, который гражданин Узбекистана Нурмангалиев перехватил у своего соотечественника Султанбекова. Итог поединка: один герой в медсанчасти с проникающим ранением в область печени, второй – в бегах.

– Вот это я понимаю, – восхитилась я. – Коротко и ясно, и все по существу. Читатели будут довольны.

– Я готовился, – скромно потупился Лизяев.

– Спасибо, Валерий Львович, я побежала в больницу, – поднялась я с места, залпом допивая чай.

– Можно просто Валера, – напрягся следователь, делая неловкое движение по направлению к своей чашке и опрокидывая ее на стол. И, окончательно смутившись, добавил: – Я тут подумал, Жень. Если что то понадобится. Обращайтесь ко мне запросто, без церемоний. Может, помощь какая. Или еще что. Я всегда. С радостью.

Теперь, когда он не готовился, слова выходили из него с трудом и звучали со скрипом, как колеса несмазанной телеги.

– Спасибо за предложение, непременно обращусь, – обнадежила я и, чтобы не смущать своим присутствием Лизяева, суетливо промокающего носовым платком пролитый на бумаги чай, направилась на выход.

Прикрыв за собой дверь, я горделиво приосанилась, подумав, что вот я и начинаю нарабатывать профессиональные связи в полиции. Теперь на повестке дня стояла медсанчасть, где залечивал раны потерпевший строитель. Нурмангалиев числился в отделении хирургии, расположенном на втором этаже главного корпуса. Он лежал в двухместном боксе, вторую койку в котором занимал вдумчивый шатен с газетой в руках. Вручив потерпевшему пакет с яблоками, за которыми заскочила в продуктовый магазин, я извлекла из сумки диктофон и приготовилась записывать все, что он захочет рассказать мне о своем ранении. Однако Нурмангалиев при виде диктофона заметно струсил и начал категорично отрицать, что на него напали.

– Я сам порезался, – натягивая до подбородка одеяло, точно надеясь за ним спрятаться, бормотал потерпевший. – Никто меня ножом не бил. Товарищ журналистка, так следователю и скажите, хорошо?

– А как же Султанбеков? – допытывалась я. – Он фигурирует в материалах дела как нападавший.

– Ошибся я, не было Султанбекова, – настаивал узбек.

Сосед по палате опустил газету и многозначительно глянул на меня.

– Ему угрожали, – тихо проговорил он, стрельнув глазами в раненого.

– Кто угрожал, когда? – заинтересовалась я, приготовившись записывать имена и фамилии.

– Сегодня приходил один, ругался, – пояснил осведомленный сосед.

– Брат приходил, – испуганно залопотала жертва поножовщины.

– На каком языке они говорили? – повернулась я к шатену.

– Уж точно не по русски, – хмыкнул обладатель газеты.

– Откуда же вы знаете, что приходивший угрожал?

– Догадался по тону беседы.

Я пожала плечами и, убрав диктофон обратно в сумку, повернулась к Нурмангалиеву.

– Значит, ничего мне рассказывать не будете? – на всякий случай уточнила я.

– Я сам порезался, – испуганно затянул узбек. – Так всем и передайте.

Я двинулась на выход. Да уж, сыщица из меня неважная. Но в конце концов не мое это дело. Раскрывать преступления – задача следователя, а я должна всего лишь освещать добытые следствием факты, да и то если позволяет ситуация. Ничего, время терпит. Подожду пару дней, может, Султанбекова задержат и Нурмангалиев станет разговорчивее?