Роковая Роксана - стр. 34

Тёмные ежевичные глаза вспыхнули и заблестели, и меня почти напугал этот блеск.

- Не пригласите в гости? – небрежно поинтересовался Бранчефорте. – На чашечку чая или кофе, к примеру.

- Нет, - ответила я ему в тон, - по средам просящим мы не подаём.

- Хм… ну что ж, тогда – до встречи в театре, - он вручил мне письма, и я прижала всю охапку к груди, чтобы не потерять.

- Всего хорошего, милорд, - попрощалась я и взбежала по ступенькам, чтобы поскорее избавиться от непрошеной компании.

Оказавшись в прихожей, я сразу же осторожно выглянула в окошко, стараясь, чтобы меня не было видно с улицы.

Граф всё ещё стоял у крыльца, но смотрел не мне вслед, а на почтовый ящик и задумчиво улыбался. Наконец, он щёлкнул по крышке ящика, закрывая его, поправил шляпу с павлиньим пером, и отправился вдоль по улице, не замечая прохожих, которые оглядывались на него и перешёптывались за его спиной.

- Леди Роксана, это вы? – крикнула из кухни служанка.

- Да! Мама и Стелла дома? – отозвалась я, высыпая письма в корзину, которую специально для этих целей оставляли на столике для перчаток.

- Уже наряжаются! – отозвалась Мэри-Анн. – Я делаю яичный одеколон и заварила лепестки роз! Будете умываться ими?

- Нет, спасибо, поднимусь к себе… - я застыла над корзиной писем, потому что меня озарила внезапная догадка.

Я успела обрадоваться, что граф не знал моего адреса, а значит, точно приехал не из-за меня, но как тогда он узнал, какой из почтовых ящиков – наш? Ведь на нём не было фамилии отчима… Табличка отвалилась год назад, и мы так и не повесили её обратно, потому что в этом не было необходимости – все в городе знали наш адрес. И это значит… значит… Я уселась прямо на столик, уронив сумочку.

Просто это значит, что граф Бранчефорте – превосходный лжец. И возможно, цель его секретной миссии – это именно я, Роковая Роксана из Солимара, городка ведьм.

6. Глава 6

- Обожаю оперу, - говорила мама во время раннего ужина, когда мы собрались за общим столом перед тем, как ехать в театр.

- Наверное, потому что перед оперой можно не затягиваться в корсет до посинения в глазах, - пошутила я, - и можно поесть в своё удовольствие.

Стелла прыснула, отчим привычно спрятал улыбку за газетой, а мама посмотрела на меня со снисходительной нежностью:

- Я об искусстве, Рокси, - сказала она, лихо расправляясь с куриной фаршированной ножкой. – Музыка, прекрасные голоса… Это – истинное наслаждение для настоящей леди.

- О, прости, - покаялась я. – Конечно же, искусство. Там, где на сцену выходит булочка на двести фунтов и начинает петь: я такая прекрасная, я такая обольстительная, мужчины видят меня и умирают от любви!

Сестра зашлась от смеха, но матушка смотрела на меня, укоризненно качая головой.

- А потом появляется главный герой, - продолжала я, намазывая паштетом тартинку, - уже на двести пятьдесят фунтов, и поёт: я – бравый офицер! Моя шпага обращает в бегство Голиафа! Я всех сражаю одним ударом!

- Это – опера, детка, - наставительно сказала мама. – Не нравится, как выглядит артист – просто закрой глаза и наслаждайся музыкой и чудесными голосами. Между прочим, сегодня дают «Триумф Юдит». И солирует там Нина дель Претте. Она весит всего фунтов сто шестнадцать, и очень миловидна. Это большая удача, что она согласилась выступать в Солимаре. Сам король аплодировал ей.