Рокот - стр. 34

Она работала воспитателем в детском саду и сама походила на ребенка. Веселая, взбалмошная и легкомысленная. Ее хотелось прижимать к плечу и защищать, чтобы она не менялась под гнетом проблем, а оставалась такой же по-детски импульсивной и прекрасной, чтобы она не старела.

Но она постарела разом, как только узнала о диагнозе отца. После его смерти совсем осунулась, из глаз исчезли веселые искры, померк и румянец. Стасу было тогда четырнадцать, его брату Юрке – всего год.

Стас и без того не отличался покладистым характером, ну а после семейной трагедии и вовсе будто сошел с ума. Он пропадал по ночам, связался с хулиганами со двора, устраивал матери скандалы. С каждой выходкой он все больше отдалялся от нее, а она все больше старела.

Смерть отца стала вторым ударом в жизни Стаса.

Первая трагедия случилась шестью годами ранее, когда ему исполнилось восемь. С дедом Леней – Леонидом Васильевичем Платовым – Стас был дружен, как ни с кем другим. Его гибель оказалась для него не просто испытанием: в одно мгновение устойчивый и надежный мир Стаса накренился, словно из-под ног ушла земля.

И теперь у него остались только мать, окунувшаяся в работу и нашедшая отдушину в своих дошколятах, и Юрка, которому недавно исполнилось семь. Не проходило и дня, чтобы Стас не думал о том, что когда-нибудь потеряет и их.

Он стоял у квартиры уже минут десять и никак не мог заставить себя войти. Но тут щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Высунулся Юрка.

На его щеке зеленела клякса от акварели, светлые волосы лежали точно так же, как у Стаса в детстве: буйным беспорядком. В руках он держал трехгодовалого сиамского кота Абрама. Животное с безразличием взирало на окружающий мир.

– Не мучай кота, – поморщился Стас.

– Я твои шаги давно услышал, жду тебя, стою, – заявил Юрка, демонстративно недовольный. – А ты все не заходишь и не заходишь. Ты мне кое-что обещал, вообще-то.

Из квартиры пахнуло жареным – кажется, мать приготовила любимые диетические оладьи. Для Стаса понятия «жареное» и «диетическое» не сочетались, но мать это не волновало. Рецепт был рекомендован подругой, а значит, не подвергался критике.

Стас шагнул в прихожую.

– Ну что, Краб, – обратился он к брату, – как твое горло?

Юрка передернул костлявыми плечами.

– Мама говорит: «Полощи», вот я и полощу. Не сильно весело.

Каждый раз, когда Стас видел брата, ему казалось, что он выглядит все более исхудавшим. Юрка часто болел, а его припухшее личико имело не по-детски мрачный вид, как у сказочного гнома, страдающего похмельем.

– Я тебе леденцы купил, погоди. – Стас полез в карман пиджака. Вынул ярко-красную упаковку лекарства от боли в горле. – С малиновым вкусом. На.

Юрка радости не испытал. Покосился на коробку со вздохом уставшего от жизни человека.

– Мама говорит, что леденцы мне не помогают, – ровно, без эмоций сказал он.

Стас улыбнулся.

– Значит, будем мазать йодом.

– Что – йодом? Горло? – Огромные голубые глаза брата распахнулись от ужаса.

Стас положил «Электронику» на тумбочку в прихожей, стянул туфли и пиджак.

– А это что? – Юркины глаза вспыхнули интересом, даже пятно на щеке стало ярче.

Он бросил кота, руки потянулись к магнитофону.

– Электробритва, новая модель, – серьезно ответил Стас. – Тебе еще рано. Вот как вырастет борода, так и будешь пользоваться.