Рокот - стр. 25

Стас подавил желание отвести взгляд от бледного, перекошенного злостью лица Марьяны.

– Бежов не был тебе настоящим другом.

– А кто был? Ты, что ли?

– Может, и я. – Стасу вдруг захотелось, чтобы его тут не было. Но он здесь был, и пришлось продолжать этот неприятный для всех разговор: – Бежов просто… погиб. Так вышло. Ты должна мне поверить.

В его словах лжи было не так уж и много.

– Я не должна тебе ничего. – Скулы Марьяны нервно дернулись, шея напряглась. – Проваливай, – бросила она и направилась в арку.

Ненавидя себя за то, что делает, Стас в два шага догнал девушку, схватил за запястье и развернул лицом к себе. Грубо, властно и отчаянно.

– Какое отношение к тебе имеет Полина Михайлова? – Стас посмотрел в стылые глаза Марьяны, пытаясь разглядеть в них хоть одну искру доверия. – Она дала твой адрес, написала его своей собственной рукой. Хочешь, покажу записку?

Девушка замерла. От охватившего ее ужаса она перестала даже дышать и только через несколько долгих секунд сумела произнести:

– Полина Михайлова – моя тетя. Она пропала тридцать лет назад и официально признана мертвой. Ни тебя, ни меня тогда даже на свете не было, и никаких записок она тебе написать не могла. Но если ты пришел поиздеваться и шокировать, то у тебя получилось. Доволен, скотина?..

Когда Марьяна услышала его голос – низкий, с еле слышной хрипотцой и перебором ломаных гласных «а» и «о», – первая мысль пронзила сознание, как нож для колки льда: «Он снова пришел все разрушить».

Он снова пришел забрать у нее что-то важное и дорогое, причинить боль, много боли, он пришел унизить ее.

Ну а потом Марьяну бросило в пот, колени вздрогнули, горло напряглось, готовое издать такой крик ненависти, что взорвались бы фонари на столбах. Она бы кричала: «Сгинь, сволочь!» – сотни раз, пока не убила бы его своим криком. А потом смотрела бы, как он корчится у ее ног, беззащитный, как кровь сочится у него из глаз и ушей.

Вот как она его ненавидела.

Но больше всего она его боялась. Боялась его сильной энергии, боялась попасть под его влияние, боялась, что он сделает с ней то же, что и с Бежовым, и не понесет наказания.

За выдержку и твердость характера подруги с факультета журналистики называли Марьяну железной – они просто не знали, что ее железо гнулось от страха при одном упоминании имени Стаса Платова. Никогда в жизни, даже под дулом пистолета, она не показала бы своей слабости, но, услышав его голос, она испугалась.

Господи, как же она испугалась!

Мало того что Платов всегда был склонен к насилию, так Марьяну еще и угораздило когда-то с этим чудовищем дружить.

Пять лет назад, когда она училась в девятом классе, Марьяна и подумать не могла, что парень с настолько сомнительным амплуа и волчьими повадками, как Стас Платов, предложит ей встречаться.

Она бы и сейчас не смогла ответить ясно, почему согласилась.

Подпустить его слишком близко означало окружить себя минным полем, и Марьяна знала это с самого начала. Но для нее тогдашней, интеллигентной театралки, девочки с глубокомысленным взглядом и зудящим страхом не быть по достоинству оцененной, Платов грезился билетом в неизведанный мир темных улиц и сигаретного дыма, в мир настоящих крутых парней.

Отношения с ним послужили бы доказательством для друзей и недругов: Марьяна Михайлова может все, даже привлечь и приструнить альфа-звереныша вроде Стаса Платова. И она сделала это.