Рок-звезда для девушки бальзаковского возраста - стр. 10
Оглядываюсь по сторонам: огромная квартира увешана дорогими картинами в золотых рамах, тёмный паркетный пол покрыт тонким слоем пыли, а по углам стоят пустые бутылки дорогого коньяка.
Ну что же, видимо так и живут знаменитые писатели и драматурги: не Кобылкиной же самой полы мыть, и я с очаровательной улыбкой спрашиваю:
– С какой комнаты вы желаете, чтобы я начала? – а сама прикидываю, как бы мне побыстрее убрать весь это срач и поехать домой.
Тем более я там давно не видела свою дочку Верочку, и я очень переживаю, что там у неё с этим её придурком Антоном. Ну не нравится он мне.
– Ну что же, начинай с ванной, пчёлка, – растягивая слова, подходит ко мне вплотную Хорьков, и меня обдаёт ароматом вчерашнего застоявшегося перегара…
Да что там у них с этой Кобылкиной? Совсем за мужем не смотрит? Впрочем, у творческой богемы, по всей видимости, так принято.
– Отлично. Я тогда начну с ванной, и затем перейду…
– В мой рабочий кабинет… – многозначительно смотрит на меня знаменитый драматург.
– Прекрасно. Как скажете. Кабинет, кухня…
– Спальня, – добавляет он, приближаясь ко мне ещё ближе, и я делаю шаг назад.
– Конечно. Спальня, кухня и гостиная, – заканчиваю я перечень комнат.
Надеюсь, что там будет хоть немного почище…
– Давай, заканчивай в ванной, и я жду тебя в рабочем кабинете, а то мне надо работать, – подмигивает мне писатель, и я спешу по коридору подальше от него.
Уфф… Не думала я, что на старости лет мне придётся драить чужие квартиры.
Но если подумать, зарплата у этого Криворучкина очень даже достойная, поэтому грех жаловаться. В конце концов, я это всё делала всю свою жизнь бесплатно, и только для того, чтобы остаться на улице без последних трусов.
Поэтому я крепко хватаю тряпку и фирменный спрей и начинаю свою войну с богемной грязью известного драматурга, чтобы ничто не мешало ему создавать очередной шедевр.
7
Мне кажется, в ванной недавно кого-то убили, а потом пытались скрыть следы преступления: весь белоснежный мрамор, латунные ручки и зеркала заляпаны какой-то мерзкой коричневой жижей, и я стараюсь не думать, что это может быть.
Просто делаю свою работу. Перчатки, термоядерный антисептик и наушники в ушах – и вот уже комната начинает сверкать и блестеть своей первозданной чистотой и роскошью.
«Мы будем вместе. Даже если умрём», – раздаётся у меня в ушах низкий чарующий голос кумира нескольких поколений Руслана Царёва или просто Царя – лидера легендарной рок-группы «Царь и плут», которая не теряет своей популярности вот уже двадцать лет.
Как странно: я их слушала и в молодости, когда они только начинали, и потом, когда была так счастлива со своим Игорьком, и даже не подозревала, какая он гнида, и сейчас, в горе, когда я старая, уже никому не нужная кляча… И музыка Царя со мной всегда: и в любви, и в горе, и в радости…
– Ты уже, пчёлка Майя? – прерывает мои философские рассуждения хорёк, точнее, Хорьков, когда я возникаю с тряпками и швабрами в дверях его писательского кабинета.
Всегда было интересно, как же авторы создают свои гениальные произведения.
Вот он сидит, вальяжно раскинувшись в огромном кожаном в кресле, попыхивая трубкой, и его пижамка распахнулась, приоткрывая тщедушное, заросшее беспорядочными клочками куцых волосёнок, тело. Ну он же драматург, а не актёр, так что тут внешность вторична, главное – писательский талант.