Рок-н-ролл мертв - стр. 5
– Да хватит тебе реветь! Ответь, наконец, в чем дело?!
– Он… он умер. Я вздохнул облегченно. Истеричка. Так я и думал, что она ляпнет что-нибудь вроде этого. Что она, что Ром: два сапога – пара. Я, правда, их обоих люблю, но порой они все-таки достают меня. И я стал говорить с ней, как говорят с капризным ребенком:
– Ну, что ты, Настя. Это – временный упадок. Мы только сегодня толковали об этом. Это пройдет. Он, как всегда, делает из мухи слона; да и ты…
– Что ты мелешь, Крот? Он лежит мертвый – в ванной. Некий невидимка вылил мне за шиворот ковш липкой ледяной жидкости. В трубке снова послышались частые приглушенные всхлипывания.
– Подожди, Настя, я сейчас буду. А ты постарайся сделать что-нибудь: проверь пульс, сердце, вызови "скорую"…
– Уже вызвала. Сейчас иду встречать – на улицу. Если ты приедешь после них, я все равно буду у входа. Я не смогу быть в квартире одна.
– Жди! – крикнул я в трубку и кинулся вниз. У меня было такое ощущение, будто кто-то показывает мне страшный, до нелепости, фильм с моим участием. Поехала крыша: я словно видел себя со стороны. Как я, уже сидя в "Жигулях", бестолково тычу ключом зажигания вокруг отверстия и шепотом матерюсь от собственной неловкости. Как выезжаю на темный, с отличным названием – "Лялин", переулок… Очнулся я, миновав уже больше половины пути. Оказалось, что я километров под девяносто несусь по темному мокрому Новодмитровскому. Чуть сбавил скорость: не хватало только еще одного покойника. Но что произошло? Несчастный случай? Самоубийство? Скорее – первое; если я правильно понял Костю, то оставил я Романа не в самом паршивом настроении, какое у него бывало в последнее время. Я уже подъезжал к месту: вот магазин "Аленка", вот ворота во двор павловского психоцентра, вот – контора "Машинописные работы на дому"… И тут, возле самого дома, навстречу мне вывернула машина "скорой помощи". Улица была совсем пустой, так что вряд ли это было совпадением. На мгновение поравнявшись, в большом, в полкабины, окне я мельком увидел водителя и врача. "Вот и развязка", – пронеслось в мозгу, и машины разминулись. Настя, как и обещала, ждала меня на улице. Она промокла до нитки, но, несмотря на мои уговоры, не захотела возвращаться в дом, тем более, что ждать больше некого: Рома, как я и предвидел уже увезли. Мне ничего другого не оставалось, как посадить ее в машину рядом с собой. Теперь мы неторопливо двигались по ночной Москве, и Настя рассказывала мне, как все произошло:
– Он сильно уставал в последнее время. А тут еще с родителями поссорился. Они все никак не могут простить, что он не работает на "нормальной" работе. И еще – что мы с ним не расписаны; "в грехе" живем. И я тут еще… Полгода назад врач сказал, что мне нужно серьезно лечиться, иначе – о ребенке даже и мечтать не стоит. И вот я бегала с процедуры на процедуру, и мы почти не виделись с ним: днем – я в больнице, вечером – он на концерте. Или вообще – гастроли. А когда мы все-таки встречались, я стала замечать, что он как будто не в себе. Потом мне Клен позвонил и сказал, что Ром ширяется. Я не поверила сначала. Но стала приглядываться и убедилась, что так оно и есть. А завести с ним разговор на эту тему… Все не знала, с чего начать. Но сегодня он был какой-то особенный: еле на ногах стоял, а шутил, дурачился, как раньше. И все напевал: "Прекрасная ты, достаточный я, наверное мы – плохая семья…", знаешь?..