Рог белого медведя - стр. 38
- Гард, там Карл сказал, что в городе происшествие? Опять в кабаке вчера подрались? Карл утром выходил гулять с Чаплином и, наверное, что-то слышал. Но ты ведь знаешь Карла. Из него лишнего слова не вытащишь – торопливо начала я.
- Да. Астра. Я …
Он зачем то полез в карман. Достал оттуда свой блокнот полистал его, а потом снова убрал в карман. В результате этого мельтешения из кармана выпал листок бумаги, покружился и приземлился у моих ног. Я наклонилась и удивленно воскликнула.
- Гард? Ты увлекся латынью?
- Нет. То есть, да. Это по делу, Астра.
- Ты позволишь? – спросила я.
- Да! Ты не могла бы перевести? – поспешно ответил Гард.
Начальник полиции явно нервничал. Что же там такое приключилось? Я взяла карандаш и под латинскими словами написала перевод.
- Вот, держи. «Oculis speculum animae». Это крылатое выражение. В латыни очень много таких фраз. Конкретно эта как видишь переводиться как «Глаза – зеркало души».
- Крылатых? Это как?
- Это значит устойчивые. Как правило, образные выражения. Вот как здесь. Зеркало. Душа. Вообще-то данное выражение звучит на латыни несколько по-другому. «Vultus est index animi». У тебя более топорный или дословный текст. Но смысл все равно тот-же.
- Смысл? И в чем же он?
- Это про отражение. Внутри тебя кипят нешуточные страсти и именно в глазах они находят свой выход, отражение. На лице может быть улыбка, а в глазах – боль. На лице слезы, а в глазах ярость. Ну и так далее.
- Понятно. А в чем топорность?
- В том, что, например слово «глаза» у тебя написаны с ошибкой. «А» нужно поменять на «О». Тот, кто это писал, не понимал, что именно он пишет – убежденно ответила я.
- Ты уверена?
- Абсолютно. Да тебе это слово и самому наверняка знакомо? Окуляры? Такие стеклышки, что теперь держат перед глазами все столичные франты? И до нас эта мода докатилась. Только вот их таскают с целью пофорсить даже те, у кого со зрением все в порядке – улыбнулась я.
- А. Точно. Они их еще на цепочке привешивают. А еще и на палочке носят – оживился Гард.
- Да. Вот эти окуляры и произошли от латинского «Oculis» - кивнула я.
- Смотрел я в эти окуляры. Глупость полная – буркнул Гард.
- Вовсе не глупость. Просто у тебя зрение нормальное – снова улыбнулась я.
- Ну, да. Ну, да. Не жалуюсь. Астра…
- Гард, говори уже как есть. Что ты мнёшься? Руби уже с плеча? Что там? – спросила я, наклоняясь за очередной коробкой с книгами.
- Асти, Эффи убили! – как я и просила, рубанул Гард.
Коробка выпала у меня из рук и с громким хлопком упала на пол. Я подняла глаза на Гарда, надеясь, что мне послышалось. То, что эта шутка не поверила ни на минуту. Гард не стал бы так глупо шутить
- Что?
- Астра…
Я ненавижу, когда меня так называют. Астра. Мне не нравится. Наверно уже нужно ему сказать об этом? Почему я этого до сих пор не сделала? Почему я все время боюсь задеть его чувства? А о моих чувствах кто-то думает? Вот Эффи например? Я же говорила. Почему все от меня отмахиваются, как будто мои слова ничего не значат?
А Гард вот рассказывает, как Эффи вышел, как пошел домой. Про нападение. Кто мог напасть на Эффи? Кажется, последнее я произнесла вслух, потому что Гард замялся и опять стал что-то пространно рассказывать про депешу, про дирижабль, который так и не прилетел, про комиссию по расследованию этого чрезвычайного происшествия. Его слова проходили мимо моего сознания.