Родовое проклятие - стр. 34
– Но он ведь вкусный, а?
Она откусила еще кусочек.
– Очень! Ты мне лучше скажи: что ты решил насчет Элис?
– Хмм?
– Насчет Элис Кинан. Она тебе целый вечер флюиды через весь зал посылает, все равно как флагом размахивает. – Мира сделала соответствующий жест.
– Мордашка симпатичная, ничего не скажешь. Но не для меня.
Мира напустила на себя недоуменный вид и обвела взором друзей.
– Вы это слышали? Коннор О'Дуайер говорит, что хорошенькая мордашка не для него.
– Наверное, кольцо на палец просит? – предположил Фин.
– Само собой, а поскольку в мои планы это совершенно не входит, то я и говорю: эта мордашка не для меня. Но и впрямь хороша!
Он нагнулся к Мире.
– Ты вот что: поцелуй-ка меня, она решит, что я уже занят, и перестанет по мне страдать.
– Она все равно будет страдать. Как все эти дурочки. – Мира подцепила на вилку курятины. – И вообще у меня рот едой занят.
– А было время, ты меня не отталкивала…
– Да ты что? – Айона отодвинула тарелку и приготовилась слушать. – А ну, давай рассказывай всем!
– Да мне всего двенадцать лет было! – запротестовала Мира.
– Почти тринадцать!
– Почти тринадцать – это и есть двенадцать. – Она игриво ткнула его вилкой в бок. – И меня разбирало любопытство.
– И что, приятно оказалось?
– Откуда мне знать? – возразила Мира. – Это же был мой первый поцелуй! Все познается в сравнении.
– О-о… – Айона вздохнула. – Первый поцелуй разве забудешь?
– Но у него это был не первый.
Коннор расхохотался и дернул Миру за косу.
– Да, не первый, но я же не забыл?
– А мне было одиннадцать. Акселератка… – пустилась в воспоминания Айона. – Его звали Джесси Лэттимер. Было так сладко! Я решила, что когда-нибудь мы поженимся, станем жить на ферме и я целыми днями буду ездить верхом.
– И что же случилось с этим Джесси Лэттимером? – живо заинтересовался Бойл.
– Поцеловал другую девочку и разбил мое сердце. Потом они переехали в Таксон. Или в Толедо? Помню, что на Т. А теперь вот я собираюсь замуж за ирландца. – Она перегнулась и поцеловала Бойла. – И целыми днями езжу верхом.
Бойл сплел свои пальцы с ее, и глаза Айоны засветились от счастья.
– А у тебя, Брэнна, какой был первый поцелуй?
Слова сорвались невольно, и сияющий взор тут же потускнел: ответ Айона и так знала. Тут все было ясно, даже до того, как Брэнна бросила взгляд на Фина.
– Мне тоже было двенадцать. Не могла же я допустить, чтобы лучшая подруга меня обскакала? А Фин был как раз под рукой – как Коннор для Миры.
– Это уж точно, – поддакнул Коннор. – Он же каждую минуту должен был находиться там, где ты.
– Ну, не каждую… У него это тоже был не первый поцелуй.
– Да, я немного попрактиковался. – Фин откинулся к спинке стула с кружкой в руке. – Я же хотел, чтобы ты свой первый поцелуй запомнила! В тени дерев… – прошептал он. – Ласковым летним днем… И воздух пах рекой и дождем… И тобой.
Она не смотрела в его сторону. Как и он – на нее.
– Потом ударила молния, отвесно из тучи – в землю. – Брэнна помнила этот миг. Как было не помнить! – Воздух тряхнуло, и грянул гром. А мы ничего не поняли.
– Мы были детьми.
– Это продолжалось недолго.
– Я тебя расстроила, – тихо проговорила Айона. – Прости.
– Я не расстроилась. – Брэнна покачала головой. – Ностальгия… Затосковала по невинности, уж больно быстро она проходит. Быстрее, чем тает снежинка в лучах солнца. А теперь – какая уж невинность… Особенно учитывая, что на нас свалилось. И свалится опять. Так что… давайте выпьем чаю с виски и насладимся моментом – как любит говорить мой брат. Может, помузицируем, а, Мира? Исполним пару песен? А то завтра еще неизвестно, что с нами будет.