Родовая Магия. Книга 3 - стр. 9
– Докрей, ты мне нужен, появись, пожалуйста, – но красный, после того как с криком убежал, больше не показывался. – Я не хотела тебя обижать, ты же сам попросил дотронуться, – оправдывалась я, – но могу тебе обещать больше к тебе не прикасаться.
– Ну уж нет, теперь вот отвечай за свои действия, – отозвался из-за моей спины Докрей.
Я от неожиданности подпрыгнула и, резко развернувшись, спросила:
– Как?
– Ну например, пожми мне руку, – сказал красный, протягивая мне свою ладонь. Я, не задумываясь, схватила её и, тряся в своей руке, попросила:
– Слушай, ты не мог бы мне принести артефакт переноса, мне нужно попасть к господину Грюнверу.
У Докрея медленно округлились глаза, и бровки встали домиком.
– Ты чего? – спросила я.
– А ты чего? – переспросила меня магическая сущность, удивлённо глядя на наши сомкнутые руки.
– Ты попросил пожать тебе руку, вот видишь, я её жму, – потрясла я снова его руку и попросила:
– А теперь ты мне помоги, пожалуйста, принеси артефакт переноса.
Докрей окаменел, и я решила, что про эти странности нужно кому-нибудь рассказать. Вдруг с ним что-то не то, и нужна помощь.
– Господин Грюнвер сейчас в артефакторском корпусе, – сказал Докрей, вытаскивая свою руку из моей и рассматривая, как какое-то чудо. – И Докреи не могут переносить артефакты, так как они для нас слишком тяжелы.
– А, поняла, спасибо, – поблагодарила я, ничего не поняв про артефакты, но, решив не уточнять, развернулась и пошла к корпусу.
– Слушай, а ты меня как ощущаешь? – полетел рядом со мной Докрей.
– Как простого человека, но с маленькой и пухлой ручкой, – рассказала, улыбнувшись, я.
– Понятно, а я ощущаю тебя, как тепло, – сказал он и слегка дотронулся до меня пальчиком, а я его в ответ ткнула.
– К этому нужно будет как-то привыкнуть, – сказал Докрей, переведя дух.
– А что, к Докреям нельзя прикасаться? – поинтересовалась я. – Или просто никто не пробовал?
– Я не знаю, мы об этом не говорим, а в правилах ничего не указано, – задумчиво ответила магическая сущность и, внимательно на меня взглянув, спросила:
– А ты чего тут одна делаешь?
Я рассказала ему всё подробно, начиная, с того, как Руфус подлил мне любовное зелье в молоко, и заканчивая сегодняшними приключениями с Жоржиком и братьями Эндаге. На каждый виток моих новостей на красной морде появлялась такая гамма чувств, что мне стало очевидно: Докреи могут не просто чувствовать, но и сопереживать людям. Он то смеялся, над тем, как над парнями издевался Квизаль, то грозил кому-то пожаловаться.
– Так вот, у принцессы Сильваны могло остаться зелье, и, возможно, её примаги захотят его продать, – объяснила я то, что меня мучило.
Докрей, посерьёзнев, несколько минут размышлял и в конечном итоге выдал:
– Остатков зелья, скорее всего, в школе нет, так как я чувствую его только у тебя в кармане.
Я, вытащив зелье из кармана, показала Докрею бутыльки. Наполовину полный Руфуса и почти пустой домага. Докрей на зелье презрительно фыркнул и, заверив меня, что на него можно положиться, улетел, а я пошла в кабинет к господину Грюнверу.
– Валлери, ты здесь? – удивился, увидев меня, господин Грюнвер. – А я уже сам собирался к тебе идти, – показал он на лежавшие на столе верёвку, жгут и хроносы.
Я про себя порадовалась, что пришла сама, так как неизвестно, когда граф начал бы приводить свой план в действие. Когда же мы перенеслись в корпус и поднялись в лабораторию, я рассказала господину Грюнверу, как у меня оказался дополнительный образец зелья.