Родовая Магия. Книга 3 - стр. 14
– А муравьиная кишлота?
– Муравьиная кислота, кстати, хороший растворитель, а у пуйи есть смола, которая является магическим проводником, в том числе и иллюзорных заклинаний! – поведал мне лорд, а я, перестав жевать, с интересом на него уставилась.
Адриан почему-то замолчал и, нахмурившись, посмотрел на мои губы. Не поняв, к чему такая реакция, я скосила вниз глаза, но увидела только кончик своего носа. Адриан в голос засмеялся и, протянув ко мне руку, снял с моей губы прилипший кусочек пирога. Ловко закинув его себе в рот, съел.
– Я могу поделиться? – предложила я, решив, что вид у лорда какой-то голодный. Адриан, грустно улыбнувшись, помотал головой и продолжил:
– В своё время у странствующих циркачей был один трюк: в смолу пуйи добавляли иллюзию, и, когда нужно было выступать, её поджигали или растворяли кислотой. Во время выбранного процесса магия высвобождалась. Таким образом, иллюзия создавалась без участия мага и могла передаваться даже неодарённому циркачу.
– Хм, – задумалась я, доев пирог и глядя на то, как густая фруктовая начинка медленно стекает по пальцам, – если предположить, что кровь кадмейской лисы растворили, смешав со смолой пуйи, а потом добавили муравьиную кислоту, то получается… – Я слизнула каплю с ладони.
– То получается постепенное высвобождение яда в организме, и из-за этого его пролонгированное действие, – продолжил лорд. Поймав мою вторую руку и повернув её к себе тыльной стороной, он слизал фруктовый ручеёк, добежавший почти до запястья.
Я замерла, так как от этого простого действа по моему телу промчался целый табун бешеных мурашек. Застрял где-то в голове и там, судя по всему, обосновался. Адриан, наблюдая за мной, слегка улыбнувшись, спросил:
– Но вот тогда зачем бетель и листья ката? – Я поморгала несколько раз, затем провела руками по волосам, благо теперь они были чистые, и предположила:
– Думаю, бетель и листья ката вначале расслабляют мозг, – попробовала я отложить свои ощущения на потом, – разумом же человек осознает, что он не любил, а тут ни с того ни с сего воспылал к ранее ненавистному субъекту чувствами.
– Вполне возможно, – согласился со мной Адриан. Взяв со стола стакан с молоком и вложив его мне в руку, он спросил:
– И что мы в итоге имеем?
– Иллюзия, которую создаёт кровь лисы, является проводником для отпечатка ауры, – сказала я, отпив из стакана, – а пуйя и муравьиная кислота помогают растянуть её воздействие. Это, к нашему счастью, говорит о том, что рано или поздно действие само собой проходит под влиянием естественного метаболизма.
– И, чтобы оно быстрее прошло, нам всего лишь нужно ускорить метаболизм? – удивлённо переспросил лорд.
– Можно просто выпить рвотное и слабительное средства, – объявила я простое решение, – и времени для любовных страданий не будет, так как естественный процесс не даст покинуть известную комнату, и очищение организма пройдёт безболезненно для души.
– В смысле «безболезненно для души»? – не понял лорд.
– Рано или поздно действие любовного зелья пройдёт, и, если жертва не привязана ритуалом, в её душе, по словам моего Докрея, образуется дыра, – передала я услышанные сегодня слова. – Я предполагаю, что мой Докрей это пережил когда-то, поэтому и хочет отомстить.
Глава 3
На следующий день я, всё рассказав господину Грюнверу, взялась за составление противоядия из подручных средств. В качестве рвотного господин посоветовал сироп ипикуаны. Решив не мелочиться со слабительным, мы смешали несколько сильных средств с разным временем воздействия – чтобы процесс излечения, так сказать, затянулся, и у жертвы матримониальных планов не было даже мыслей заключать какой бы то ни было союз.