Родолад. Мир славянской женщины - стр. 5
Бархатная тьма теплой ночи еще лилась сквозь оконное стекло, когда в него вдруг постучали. «Вставай, Цвитана! Ну же, доченька! Зарю проспишь, коя в помощь нам идет», – тихим, но слышным голосом молвила Ведунка. Как будто напуганная птица, сорвалась молодая женщина с кровати. «Дай поцелую», – обнимая, прошептал муж. «Тордан, любимый, спешу. Слышишь, бабка Славуня зовет. Но ты и сам вставай! Тебе же в рощу, к дубу заветному!» «Сердце мое, – еще раз нежно прижал Тордан свою любимую к груди, – пусть Боги помогают!»
Уже было достаточно светло, когда две женщины пришли на Девичью гору. «Ты все сделала, как я велела?» «Да, бабушка», – ответила Цвитана. «Ну что же, пусть Боги нам в помощи станут!»
Потом, вспоминая, что происходило на Торе, Цвитана помнила только, как всходило Солнце, и она, сбросив белоснежную рубашку, купалась в росе. Высокие травы, наполненные соком и небесными слезами, омывали молодое тело, которое, словно губка, впитывало вместе с солнечным лучом нектар благоухающих трав. Или от Славуниного узвара, или от самой купели Цвитана блуждала по иным мирам впервые в своей жизни. Ее сердце так сильно любило эту землю, что казалось, будто сама Лада Богородица и Мокоша Матушка стояли рядом, нежно улыбаясь своей любимой дочке. А она, словно пчелка, пила сладкую сурицу родной земли, славя Всевышнего, Богов и Предков, благодаря Их за свое рождение и сотворение мира, в котором она живет. Еще мгновение – и Цвитана, как будто снежинка, растаяла бы в этой безграничной любви. «Мама, мама!» – послышалось где-то совсем рядом.
Она оглянулась и замерла: в траве стояла маленькая девочка лет пяти и звала ее… Цвитану. «Мама, почему не отзываешься, неужели ты меня не слышишь? Я уже заждалась. Все зову, зову…» Белокурая девочка кулачком вытерла увлажненные глаза. Цвитана поднялась из травы: «Как тебя звать, дитятко?»
Маленькое создание подняло изумрудные глаза: «Когда-то вы звали меня Ясной, а потом Рогнидой. Какое имя в этот раз дадите?» Выйдя из оцепенения, Цвитана наконец поняла, что эта девочка – ее будущая дочь: «…А какое ты хочешь, доченька?» Девочка улыбнулась. Цвитана потянулась обнять ее, а та, словно маленький котенок, запутываясь ногами в траве, пошла навстречу и где-то посредине дороги остановилась. «Мне уже время идти, но я еще приду к тебе, матушка». Вдруг все исчезло, как и появилось, осталось то ли чувство материнства, то ли маминой нежности. «Ясна, – шептала Цвитана, – Рогнида».
Заканчивались Ладины Росы под вечер. Между тем община в Боголесье готовила праздник Купалы. Женщин и девушек, которые рано утром на Ладины Росы ходили, не должен был видеть никто. И общаться им во время обряда было запрещено. Там, на Горе Святой, Светом Рода Всевышнего [16], Силой Богов Родных и духом своим снимали Волхвини с душ и тел девичьих нечисть всякую, очищали да благословляли на рождение светлое и правое.
Когда наступало время солнцеворота, наибольших праздников в году, приходил в село Волхв-Рахман. Святой старец, который в мудрости своей от земных благ отрекся и полностью посвятил свою жизнь познанию Бога Всевышнего и служению роду земному. К нему в лес старейшины еще с вечера посылали самого старшего и почтеннейшего огнищанина [17]. Приглашали его святой обряд провести: поженить Огонь с Водой и пары соединить, чтобы род счастливо множился. Поэтому должны были девушки быть чистыми и иметь помыслы праведные, ибо ничто от него не спрячется, все ведал старец и знал, что было, есть или будет.