Родной, любимый и чужой - стр. 8
– Своя, домашняя, – пояснила Полозова. – Только сегодня через сепаратор прогнала.
– Я так давно не ел своей сметаны, – сознался Женя и взял в руки банку.
– А вы откуда родом? – решила выведать она.
– Я москвич. Родился и вырос в Москве.
– Там точно такой не найдете. Если только на рынке. Да и то под сомнением, своя ли она?
Баринов принялся есть борщ и не удержался похвалил:
– Какой вкусный! Прям настоящий борщ-борщ!
– Мы с Шуркой его тоже очень любим, – поддержала разговор Нина Николаевна и присела к столу.
Они долго разговаривали о жизни. Хозяйка поведала, как они тут выживают. Потому что транспорт ходит редко. Магазина нет. Школы тоже. Больница в городе, до которого надо добираться на автобусе. Но сначала надо до того автобуса дойти, потому что он останавливается на трассе, а до нее два километра. Там же можно уехать и на Газелях, которые идут с соседних сел и деревень.
– Вам машину надо купить, – предложил ей Женя. – Или есть?
– Была, когда муж жив был. Потом продала. Зачем она мне? А ездить сама, я боюсь. Иван с женой погибли, на что уж он… водитель какой был. И то не справился с управлением. А уж я-то! – махнула она рукой. – Какой из меня ездок!
– У всех судьба разная. Что же теперь, всего бояться? – не согласился с ней Евгений Семенович.
– Нет, Шурку до ума доводить надо. Случись, что со мной, кому она нужна будет? На автобусе поезжу.
Евгений не стал надоедать женщине, поблагодарил ее за вкусный ужин и отправился спать.
Но не успел он расположиться, как позвонила Анна и сразу поведала, как обстоят дела в фирме.
– Как только вы уехали, что тут началось! – начала рассказывать она.
– И что же там у вас началось?
– Ничего особенного. Но все ищут вас, и кажется, что других дел вообще нет.
– Короче, меня нет, и всё встало?
– Нет, все работают. Но только и говорят, что про вашу пропажу.
– А что охрана?
– Она с ног сбилась, везде вас разыскивает.
– Пусть ищут. И только пусть попробуют меня не найти! Я их тогда всех разгоню и поувольняю! – погрозился он и улыбнулся.
А на душе было легко и хорошо. Вот она свобода, о которой он так мечтал. Никто не ходит за тобой по пятам. Нет надоедливых замов, которым все время что-то надо. Не звонят без конца телефоны. Не надоедают поставщики и сотрудники.
– Им так и передать? – переспросила Боровик.
– Ни в коем случае! Пусть побегают.
– Хорошо, – соглашалась девушка. – А как вы устроились?
– Отлично! Тут такая красота! – сознался Евгений Семенович. – Такой воздух! А какое вкусное парное молоко! Мм! Да, еще и сметанка!
– Я вам завидовать начинаю, – созналась секретарь. – А у нас одна толкотня, беготня и нервотрепка.
– Потерпи, я ненадолго. И помни про отпуск и премию.
– Тогда счастливо вам отдохнуть. И берегите себя, вы нам очень нужны!
– Спасибо. И наш уговор остается в силе. Никто не должен знать, где я. А то поощрение не получишь, – напомнил Баринов и улыбнулся.
– Помню, как же тут забудешь, – высказалась она и вздохнула.
– Пока, – попрощался он и отключил мобильник.
А сам плюхнулся на кровать, уставился в потолок, и счастливая улыбка застыла на его лице.
Глава 3. Деревня
Эту ночь Баринов спал как убитый. Он словно провалился куда-то и даже не слышал, как всю ночь под окнами гуляла и шумела местная молодежь.
А в саду насвистывал громкоголосый соловей, будто желал пробудить заплутавшего путника, который пожаловал к ним сюда, чтобы отдохнуть от городской суеты и работы.