Родители и дети: ДНК Любви - стр. 7
Если такое взаимодействие происходит систематически, правое полушарие получает богатый эмоциональный опыт и развивается в сторону устойчивости, адаптивности, телесной стабильности. Если же эти контакты хаотичны, отсутствуют или травмируют ребенка, правое полушарие формируется с признаками гиперактивности. Важно понимать, что нейронные пути, отвечающие за эмоциональную регуляцию, формируются только в условиях повторяющейся внешней регуляции – то есть, когда кто-то рядом помогает ребенку справиться с чувствами. И ключевое слово здесь – «повторяющийся».
Вам может показаться, что я пишу о совершенном родительстве. Это не так. Я говорю о достаточно хорошем и осознанном родителе с правом на ошибку и ее исправление. Далее мы подробно разберем фундаментальные аспекты, формирующие ощущение безопасности у ребенка.
Для начала представьте, что вы – эмоциональный контейнер, в котором есть все для взаимодействия с ребенком и переработки детских состояний. В чем суть эмоционального контейнера? У младенца нет слов, нет логики, нет зрелого мозга, чтобы объяснить, что с ним происходит. У него есть только ощущения, импульсы, рефлексы и крик. Все, что он может – это выразить свое состояние телом и звуком, передать его в мир в надежде, что мир примет, поймет, поможет. Вот в этот момент – рядом должен быть взрослый. Но не просто физически рядом. Он должен быть внутренне способен выдержать детские эмоции. Не испугаться. Не отразить их обратно. Не обрушиться в ответ. А контейнировать. Это и есть суть эмоционального контейнера – способность взрослого принимать, удерживать, обрабатывать и возвращать эмоции ребенка в «переваренном» виде.
Когда младенец кричит, он не просто жалуется. Он буквально выбрасывает во внешний мир свое внутреннее состояние, потому что в психике еще нет структуры, которая бы удерживала тревогу, страх, голод, одиночество. Такой внутренний контейнер формируется через внешний – через взрослого. Как это выглядит:
• Ребенок плачет от страха. Мама не пугается этого. Она дышит спокойно, качает его на руках, говорит мягким голосом.
• Ребенок раздражен. Папа не раздражается в ответ, а остается рядом и говорит: «Ты злишься? Я с тобой. Это нормально».
• Ребенок не может заснуть и плачет. Взрослый не пытается подавить эти проявления, а успокаивает: «Ты устал, но не можешь заснуть. Я рядом».
В такие моменты эмоции ребенка не отражаются обратно, как от стены, и не усиливаются, как в увеличительном стекле – а поглощаются, перерабатываются и возвращаются в безопасном виде. Когда родитель остается спокойным в момент детского аффекта, это активирует у ребенка регуляцию вегетативной нервной системы, снижение уровня кортизола, укрепление нейронных связей в префронтальной коре, ответственной за саморегуляцию. И самое главное, у него формируется опыт, который понадобится в будущем: «Мое сильное чувство можно выдержать», «Я не один», «Это не катастрофа». Так рождается то, что во взрослом возрасте станет внутренним голосом, который скажет: «Мне страшно, но я справлюсь», «Я могу чувствовать», «Я не разваливаюсь от эмоций». Теперь вы понимаете, почему взрослые девушки-женщины, юноши-мужчины так болезненно переживают потрясения в разных сферах жизни. Они в буквальном смысле боятся своих эмоций и не способны управлять ими.