Родина за нами! - стр. 31

Шамиль, проводник из горских партизан, тоскливо косился на хребет, куда им скоро придется карабкаться. Шептал под нос, поминая милосердного Аллаха и не смотрел на Ваньку, атеиста и комсомольца, своего давнего дружка, встреченного у Малины.

Отряд должен был добраться до грузинских товарищей, передать им новое оружие, гранатометы, и забрать партию английских лекарств, в первую очередь – антибиотиков. Нападать на госпиталя немцев становилось все сложнее. После начавшейся бучи у их союзников, болгар с турками, немцы зверели с каждым днем. А караулы, обыски, облавы и проверки документов усиливали на глазах.

– Чуют гниды, чье мясо съели, как та кошка… – Малина злился из-за невозможности пополнить каптерку партизанского госпиталя и радовался творящемуся. – Сейчас-то наши начнут, зараз, наступать. Погонют сволочей и в хвост и в гриву, точно говорю, хлопцы.

Хлопцы соглашались и снова шли в горы, навстречу редким грузинским товарищам, помнившим честь с совестью. Тем перепадало медикаментами из совсем дальнего Закавказья, где турецкие оставшиеся армяне, объединившись с курдской армией, вовсю воевали с османами.

Курдов снабжали союзники, потрепанные, как и все за двадцать лет войны, но упрямые, как и все англосаксы. Лекарства, частенько, попадали лежалые, когда совсем выдохшиеся, но госпиталю, спрятанному в разросшихся прикубанских лесах и сопках, нужно было все.

Кубань, Дон, Кавказ, Причерноморье и даже Крым, отрезанный морем и узостью Перекопа, боролись и сдаваться не собирались. Где-то прижимали, остатки отрядов рассыпались и прятались, терпели и снова выходили дербанить и щипать серо-мышиных, считавших себя хозяевами.

Вот потому отряд и ушел назад, едва вернувшись и продравшись через три кольца облав, искавших его. И попал, как кур в ощип, зацепившись с полицаями на самой границе Веденской волости. Их отжимали все дальше, догнав до предгорья и там они оторвались на полдня, начав забираться все выше и выше, готовясь пойти в снег в одних сапогах. Планом встреча намечалась на равнине, у села Курчалой, но туда отряд не дошел совсем, развернутый ротой фельджандармерии и прилетевшей на выручку двойкой «Драккенов».

Ну, и вот…

Трассера протянулись к Макару жгучей ниткой. Он упал ничком, слыша, как те стучат по камням. Следом ухнуло, а вот грохнуло уже рядом. Погоня умудрилась притащить сюда горную артиллерию, не иначе.

– Готовиться к подъему! – Малина скатился к тропе, выведшей их на этот скальный козырек. – Пулемет сюда!

Проскакал, не теряя достоинства, Лева Николян, огромный и всегда смеющийся. Поставил МГ-50, разложил сошки и… прижался к камням и зеленым былкам травы, пробивающейся между ними.

Малина выругался, вцепился в пулемет и резанул несколькими очередями. Макар подтащил ему две оставшиеся коробки с лентами, поставил.

– Что там, командир?

Малина не ответил, прищурившись – искал цель. Николяна снял снайпер, и снайпер очень уж хороший, с такого-то расстояния, да с солнцем сбоку, да снизу. Хотя…

Макар похолодел, видя входное, точно в ребра и слева. Кинулся вниз, прячась за валун. Пуля тонко взвизгнула, прилетев с гряды напротив и срикошетив о каменюгу.

Ванька, рванувшись к прогалине между глыбами выступов, залег там. Скинул чехол с прицела, нацепил самодельную крышку-козырек, чтобы хоть как-то убрать блик. Замер.