Роддом. Сценарий. Серии 25-32 - стр. 8

СЫТИН

Ты устала… Я устал… Роддом закроется на мойку – месяц буду нянчиться с Илюшкой и встречать тебя горячими ужинами! И надраивать квартиру. Стану такой мамкой и хозяюшкой, ой!

Алина размораживается, всхлипнув-хихикнув, прислоняется к мужу, из глаз слёзы.

АЛИНА

Я вас когда увидела… Подумала…

СЫТИН

Что ты подумала, глупышка?

Алина машет рукой…

АЛИНА

Про вас с Яной!

Сытин слишком горячо – так не отрицают то, чего не было:

СЫТИН

С ума сошла?! Мне никто, кроме тебя, не нужен!.. Давай, знаешь что?! Я за руль! Я, в конце концов, муж. Глава семьи. А у тебя слёзы, сопли… Вот, на!

Достаёт из кармана замызганный несвежий носовой платок – который прежде давал Рамиш. Было уже протягивает – вспоминает, пугается…

СЫТИН

Ой! Нет! Грязный! Гадость!

Открывает окно, выбрасывает платок в окно.

СЫТИН

Вот, давай… Так…

Утирает ей нос своим рукавом. От этой неуклюжей, но искренней заботы Алина совсем оттаивает, высмаркивается Сытину в рукав, смотрит на него просиявшими глазами.

АЛИНА

Хорошо…

Открывает дверь, выходит. Сытин – тоже. Обмениваются местами. При заходе в машину с пассажирской стороны Алина поднимает грязный носовой платок, уже садясь в авто:

АЛИНА

Зачем выбрасывать? Постираем.

Сытин, усевшийся на водительское сиденье, забирает у жены платок, снова выбрасывает его, в водительское окошко. Строго и жёстко – Алина смотрит на мужа с удивлением, но и с уважением, – что-то для неё новое в нём открылось и радует:

СЫТИН

Нечего полоскать то, что нужно утопить!

Устраивается на водительском сидении… Не экстра-класса водила.

СЫТИН

Та-а-к…

Алина добродушно усмехается, говорит «инструкторски»:

АЛИНА

Теперь ме-е-едленно отпускаем сцепление!

Машина стартует скачком… Рывками едет. Алина смеётся.

АЛИНА

Рулевой из тебя тот ещё пока! Но ты не волнуйся, всё получится. Все так начинали.

25-32. ЗАЯВОЧНЫЕ ВИДЫ РОДДОМА. ДЕНЬ.

25-33. НАТ. РОДДОМ/У АДМИНИСТРАТИВНОГО ВХОДА. ДЕНЬ.

(САНИТАРКА ЛИЛЯ, МАРГО, ПЕРСОНАЛ, БЕРЕМЕННЫЕ, САБЛИН.)

(музыка: 32–36)

Санитарка Лиля сидит на стуле у трупа Саблина. Рядом – пустой стул. Из роддома выходит Марго. Садится рядом с ней, закуривает. Вытягивает ноги, кладёт их на труп – рефлекторное движение человека, весь день отпахавшего на ногах. Тут же пугается – и/или Лиля делает «большие глаза», – убирает ноги. Кто-то в белом халате-пижаме выходит из административного крыла со стулом – садится с ними третьим. Курят, болтают.

25-34. ИНТ. КАБИНЕТ НАЧМЕДА. ДЕНЬ.

(БЕЛЯЕВ.)

Беляев беззвучно орёт в телефон.

25-35. НАТ. РОДДОМ/У АДМИНИСТРАТИВНОГО ВХОДА. ДЕНЬ.

(САНИТАРКА ЛИЛЯ, МАРГО, МАЛЬЦЕВА, ПАНИН, СВЯТОГОРСКИЙ, ЕВГРАФОВ, ПЕРСОНАЛ, БЕРЕМЕННЫЕ, САБЛИН.)

Вокруг трупа стулья в кружок, все сидят, кто с кофе, кто с сигаретой, а кто и с кофе и с сигаретой, кто – с контейнером салата – ест. Жестяная кастрюля для окурков с парапета приёмного перетащена сюда. Какая-то из беременных мимо проходящих трогает Панина (нимало не смущаясь, положил вытянутые ноги на труп; так же поступила и Марго) за плечо, – он убирает ноги, поворачивается, радушен, беременная что-то говорит ему. Он встаёт, уходит с ней…

25-36. ИНТ. РОДДОМ/КАБИНЕТ НАЧМЕДА. ДЕНЬ.

(БЕЛЯЕВ.)

Беляев снова-здорово что-то беззвучно орёт в телефон. Шваркает трубкой. Хватает телефон, выдирает шнур. Швыряет телефон об стену. (Музыке конец.)

25-37. НАТ. РОДДОМ/У АДМИНИСТРАТИВНОГО ВХОДА. НОЧЬ.