Робур-Завоеватель. Властелин мира (сборник) - стр. 21
Отбросив старые счеты, Фил Эванс без малейшего колебания поспешил на помощь своему сопернику. Несколько взмахов ножа – и путы, стягивавшие руки и ноги председателя клуба воздухоплавателей, были перерезаны. Дядюшка Прудент, задыхаясь от бешенства, стремительно вскочил на ноги; сорвав повязку и вытащив кляп, он хрипло проговорил:
– Спасибо!
– Нет!.. Не надо никакой благодарности! – ответил Фил Эванс.
– Фил Эванс!
– Дядюшка Прудент!
– Отныне здесь нет больше ни председателя, ни секретаря Уэлдонского ученого общества, нет больше противников!
– Вы правы. Здесь только два человека, которые должны отомстить третьему, чье поведение заслуживает самой суровой кары. И этот человек…
– Робур!..
– Робур!
В этом бывшие соперники полностью сошлись. На этот раз можно было не опасаться никаких раздоров.
– А не пора ли развязать и вашего слугу? – заметил Фил Эванс, показывая на Фриколлина, пыхтевшего, как тюлень.
– Пока еще нет. Он изведет нас своими жалобами, а нам сейчас надо не оплакивать свою судьбу, а заняться более серьезным делом.
– Каким, дядюшка Прудент?
– Собственным спасением, если только это возможно.
– И даже если это невозможно.
– Вы правы, Фил Эванс, даже если это невозможно.
И председатель, и его коллега были совершенно уверены в том, что их похищение – дело рук таинственного Робура. Действительно, обычные «добропорядочные» воры, отняв часы, драгоценности, бумажники, кошельки, бросили бы ограбленных в воды Скулкилл-ривер, попросту вонзив им нож в горло, вместо того чтобы запирать их… Куда? Вопрос, надо сказать, немаловажный! И его следовало разрешить прежде, чем приступать к подготовке побега, если, конечно, рассчитывать на успех.
– Я полагаю, Фил Эванс, – продолжал дядюшка Прудент, – что было бы куда лучше, если бы, выйдя после заседания, мы, вместо того чтобы обмениваться любезностями, к которым теперь незачем возвращаться, внимательнее смотрели по сторонам. Если бы мы не вышли за пределы города, с нами бы ничего дурного не случилось. Этот Робур, очевидно, догадывался о том, что может произойти в клубе; он предвидел гнев, который должно было вызвать его наглое поведение, и спрятал у дверей нескольких головорезов, чтобы они, если понадобится, пришли ему на помощь. Как только мы свернули с Уолнет-стрит, эти подлые наемники выследили нас, пошли за нами и, когда мы неосторожно углубились в аллеи Фэрмонт-парка, живо с нами управились!
– Согласен, – отвечал Фил Эванс. – Да, мы допустили серьезный промах, не возвратившись прямо домой.
– Человек всегда неправ, когда ведет себя неразумно, – заключил дядюшка Прудент.
В это мгновение тяжкий вздох донесся из темноты.
– Это что еще такое? – спросил Фил Эванс.
– Пустяки!.. Это бредит Фриколлин.
И дядюшка Прудент спокойно продолжал:
– На то, чтобы схватить нас возле поляны и засунуть в эту дыру, негодяям понадобилось не больше двух минут. Стало быть, они не могли утащить нас за пределы Фэрмонт-парка…
– Конечно, иначе мы бы почувствовали, как нас несут.
– Согласен, – отозвался дядюшка Прудент. – Значит, мы, без сомнения, находимся в какой-нибудь крытой повозке, быть может, в одном из тех длинных фургонов, которые нередко встречаются в прериях или служат жильем для бродячих скоморохов…
– Очевидно! Ведь если бы нас перенесли, скажем, на судно, стоящее на якоре у берега Скулкилл-ривер, мы бы сразу об этом догадались по слабому покачиванию его корпуса на волнах.