Ризар - стр. 16
(2)Музыка и стихи Хелависы «Оборотень», исполняет «Мельница»
(3)Музыка Александра Зацепина, стихи Леонида Дербенева «Разговор со счастьем», исполняет Валерий Золотухин в к/ф «Иван Васильевич меняет профессию»
9. Глава 9
Перед глазами маячил бирюзовый, расшитый серебром полог кровати. Если бы не обилие витых шнуров, кистей и бахромы, - он бы казался вполне милым и элегантным. Но, всё равно, как же трудно его вытрясать от пыли, а, уж, стирать – то ещё наказание!
За дверью что-то грохнуло, зазвенело и покатилось. Так же глухо донеслись до Лари очень нецензурные замечания по поводу одной черной пакостливой твари.
«Вот это будильник!» - улыбнулась про себя девушка и резко проснулась. Голова немного кружилась, а во рту была засуха, словно вчера неплохо попировали с большим количеством спиртного. Только ничего подобного она не помнила. Последнее воспоминание – теплый согревающий костер на привале и прыгающий по ней Ай. И всё.
- У меня уже становится традицией просыпаться в новом месте каждый раз! – вопросов было очень много, но пока отвечать на них было некому. «Неужели, опять усыпили?» - сетовала про себя девушка. Как они это провернули? Там же столько ратников герцога было! Ладно, подождем. Тот кто это сделал не откажет себе в удовольствии похвастаться своей удачей и способом осуществления.
Комната, в которой она проснулась, была в каком-то богатом имении или замке. Скорее всего, это были гостевые покои – большая кровать и дамский изящный столик с небольшим зеркалом и танкеткой. Две двери вели, как и принято, в гардеробную и умывальню. А вот окна были из стекла очень низкого качества. Сразу начала сравнивать с поместьем барона Кизила – там даже у слуг были первосортные стекла в комнатах. Здесь же через них можно было увидеть разве что - светло или темно за окном, и размытые пятна с очертаниями пейзажа. Сейчас, например, за окном были сумерки. Хотя, с таким хмурым небом, это мог оказаться и день.
Поискав глазами вокруг, Лари не увидела свою ризару и это ей очень не понравилось. Так же, как и то, что она была переодета в довольно богатое ночное платье, с изящной вышивкой и большим количеством оборочек. На краю кровати лежал «а-ля халат» или, по-местному, домашнее платье в комплект к ночнушке. Умывшись и надев его, девушка поспешила наведаться к гостеприимному хозяину.
Судя по всему в коридоре прошел ураган: что смог уронить – уронил, что смог перевернуть – перевернул, что мог разбить – разбил. Рыцари в старинных латах со свернутыми головами, валяющееся старинное оружие, покосившиеся гобелены, валяющиеся декоративные подсвечники и осколки когда-то великолепных ваз. О! Даже парочка морицианских попалась на глаза – само собой, не целых.
Дорожка из бардака привела ее в большую залу, по которой с полотенцами и веревками гонялись слуги за неугомонным Айем. Судя по его припудренному мукой виду, он еще умудрился что-то натворить в кухне. Ворон ловко уворачивался от всех пущенных в него снарядов в виде картошки, свернутого в узел полотенца и других изобретений человечества.
Спикировав, как заправский истребитель, на плечо к Лари, он преспокойно стал чистить перышки, не обращая ни на кого внимания. Видимо, был уже сыт. Застывшие от такой наглости слуги, рассматривали невероятно красивую девушку, появившуюся в зале. Её холодная ледяная красота только подчеркивалась нежно-голубым платьем.