Ритуал. Нарочно не придумаешь - стр. 2
Собирая по пути все кусты и кочки, бабуля слала на мою голову мыслимые и немыслимые проклятия.
– Чтоб ты сдох, ирод! Враг рода человеческого… – доносился удаляющийся голос бабули из темноты. – Помогитееее! Людииии!
Проследить движение старухи с коровой по полю я мог по гомону вспугнутой живности: сначала в темноте недовольно кричали пичуги, потом к ним присоединилось лягушачье кваканье и наконец, всю эту вакханалию завершил громкий всплеск воды.
Вспомнив о том, что где-то в той стороне было озеро, я ломанулся на хлюпающие звуки. По дороге я где-то потерял свою сумку и, весь усыпанный репейником, вломился в камыш и ушёл в воду по самые подмышки. Где-то совсем рядом, громко сопя, в воде ворочалось, что-то огромное…
Выбираясь из воды, корова зацепила меня рогом и выволокла на берег прямо под ноги разъярённой бабули.
Мы стояли друг перед другом, словно в каком-то старом американском вестерне, и с ненавистью стреляли друг в друга взглядами.
– Вот привязался, аспид… – плюнула бабуля. Держась за поясницу и охая, она поплелась к мирно жующей травку, корове. – Уууу, утроба ненасытная… – хлопнула бабка корову по заднице ладонью. – А из-за тебя, аспид, я свою вставную челюсть потеряла.
– Из-за меня?.. Да я себе шёл по дороге, никого не трогал… Чего было так орать, как будто на вас насильник напал?
– Так ты и есть, насильник… Вот как накатаю на тебя заявление участковому, что ты меня снасильничать хотел… Полночи за мной по полю гонялся… Вон, как и меня и Зорьку мою, вымотал, аспид!
Меня от такой наглости бросило в жар. Не хватало ещё и правда из-за этой полудурочной старухи в полицию загреметь.
– Я… Я… Простите меня, пожалуйста… – проблеял я, не узнавая своего голоса.
– Что… Забздел, милок? – злорадно усмехнулась старуха. – Иди, ищи мою челюсть. Я её где-то тут обронила. Да смотри не наступи, сломаешь…
Трясясь от ненависти и бессилия, я упал на четвереньки и пополз по мокрой от выпавшей росы траве. Бабуля и не думала мне помогать. Она сидела рядом с коровой на кочке и тихонько посмеивалась.
Где-то на трассе раздался шум отъезжающего от остановки последнего автобуса, увозившего с собой шанс моего возвращения домой. Впереди замаячила реальная перспектива ночевать здесь, прямо в поле. Сразу стало неуютно, тоскливо и очень холодно. Это наконец дала о себе знать промокшая насквозь одежда, высушить которую было здесь негде.
– Ну что, ты так и будешь там до рассвета ползать, убогий? – раздался ненавистный старушечий голос.
– Сколько нужно, столько и буду ползать. Вам-то какая разница…
– А я что, по-твоему, дурная, что ли, сидеть тут с тобой до утра? У меня вот, сумка твоя с паспортом… Мы сейчас с Зорькой домой пойдём, а ты ищи, пока не найдёшь, а мы утром сюда вернёмся. И только попробуй слинять без спросу, маньяк…
– Я не маньяк. Вам надо, сами свою челюсть и ищите.
– Людииии!!! Насилуюююют!!! – закричала старуха.
От этого крика я упал на четвереньки и с утроенным рвением стал шарить руками в траве.
– То-то же… И смотри мне… Даже не рыпайся… Я таких маньяков за свою жизнь знаешь сколь перевидала?!
Видно всё-таки есть бог на свете… Утерянную челюсть я обнаружил, попав рукой в свежую коровью лепёшку. Чтобы не раздражать лишний раз эту ведьму, я сорвал лопух и тщательно вытер им челюсть.