Ритуал - стр. 9
– Парень задохнулся? – поинтересовалась я у уже знакомого альтьера.
– Мы так полагаем. Да.
– Но следов на шее нет. Его не душили.
– Вы верно заметили, альтьера Морландер. Смерть носила явно асфиксический характер, на это указывает цвет трупных пятен и кровь покойного. Но на данный момент не удалось выяснить больше. Сожалею.
– Символы появились до или после смерти?
Мой вопрос вызвал неожиданную заминку. Альтьер Фитцелль оглянулся в сторону клетки, а потом поманил меня за собой.
– Посмотрите сюда, – он указал на предплечья парня. – Видите эти знаки? Сейчас они распухли, но вы приглядитесь: рваный край направлен в сторону покойного, с уклоном справа налево на правой руке и наоборот на левой. К тому же, на левой руке знаки более небрежные, кривые. Это может говорить о том, что Эспен сам нанес себе эти знаки, он как раз правша. И сделал это еще при жизни.
– На спине тоже?
– Нет, боюсь, что со спиной поработал другой человек. И уже после смерти парня.
– Вы все успели срисовать? Мне понадобится копия.
– Она у вас будет. Альтьер Армфантен распорядился оказывать вам всяческую поддержку.
Обязательно поблагодарю альтьера, но позже. Пока я пыталась уложить полученную (и увиденную) информацию. Эспена нашли в аудитории, он каким-то образом задохнулся. Перед этим вырезал у себя на руках некие символы. Потом умер и кто-то продолжил вырезать символы уже по всему телу парня: на груди, на спине и даже не животе. Наступило утро, парень внезапно очнулся. Пока все так.
– Вы узнали, что это за символы?
– Какая-то тарабарщина, если честно. Пара знакомых символов, а в остальном… бред, – вздохнул альтьер Фитцелль с таким видом, словно у него зубы заболели. – Мы связались с Храмом, разумеется. Они обещали посмотреть в своих архивах. К тому же, из столицы сюда направлен кастал для помощи в расследовании. Так что… вопросы о смысле такого ритуала лучше задавать Храму. Здесь мы занимаемся наукой.
– Неужели никаких успехов? – удивилась я.
– Прошли всего сутки, – резонно заметил альтьер. – И бо́льшую часть времени мы пытались добраться до Эспена, осмотреть его и попробовать похоронить. Не вышло, он не успокаивается. Боюсь, у Эспена остался один выход – сгореть. Когда мы с этим разобрались, альтьера Жизель села за расшифровку. Это произошло только ночью и на данный момент порадовать вас нечем, альтьера Морландер. Сожалею. Я полностью понимаю, почему вы не торопитесь задавать такие вопросы Храму, собственно, поэтому мы занялись знаками сами… но у нас намного меньше возможностей, стоит это понимать. Нам доступна наука, но недоступен архив.
Альтьера Жизель как раз сидела за книгами. Пожилая женщина с умными глазами. Поговорю с ней потом, наедине, а пока пусть работает.
– Чем вырезали знаки?
– Ножом с тонким и очень острым лезвием.
– Одним и тем же?
Альтьер посмотрел на меня с налетом недоумения.
– Вы предположили, что над руками работал сам Эспен, а после его смерти продолжил кто-то еще. Нож был тот же самый?
– Ах, теперь понятно, о чем вы. Да, с высокой долей вероятности. Видите ли, мы не можем провести более тщательные исследования, – в очередной раз терпеливо повторил альтьер. – Но думаю, что да. Либо имел место быть другой нож, но с идентичным лезвием. Кстати, в аудитории его не нашли.
Я посмотрела на Эспена: он все так же сидел и дергал себе волосы.