Риск - стр. 15

– Ну, братский кодекс – это святое, – вынуждена согласиться я. – Особенно среди товарищей по команде.

– Знаю. Фитц говорит, что на тренировках чувствуется напряжение. – Саммер стонет. – А что, если это повлияет на их игру в полуфинале, Би? Тогда в финал выйдет Йель.

– Мой отец заставит их взяться за ум, – уверяю я ее. – И как бы ни вел себя Хантер, ему нравится выигрывать матчи. Так что он не позволит, чтобы конфликт из-за какой-то девчонки – ты уж прости – отвлек его от победы.

– Может, мне…

Телефон вибрирует, и я не слышу, что говорит Саммер.

– Что это было?

– Сообщение пришло, – объясняю я. – Прости, продолжай. Что ты там говорила?

– Я спрашивала, может, мне стоит поговорить с ним?

– Не знаю, поможет ли это. Он упрямый осел. Но рано или поздно Хантер повзрослеет и все забудется.

– Надеюсь.

Мы еще некоторое время болтаем о всякой ерунде, и у меня начинают слипаться глаза.

– Саммер, малышка, мне пора спать. Завтра утром у меня собеседование.

– Ладно. Позвони мне завтра. Люблю тебя.

– И я тебя.

Я уже собираюсь выключить лампу на прикроватной тумбочке, когда вспоминаю про сообщение. Ткнув пальцем по иконке, недовольно прищуриваюсь, увидев имя Маккарти.

«Привет, Би. С тобой всегда круто, но мне нужно от всего абстрагироваться на время. По крайней мере до тех пор, пока не пройдет плей-офф. Должен сфокусироваться на игре, понимаешь? Я позвоню тебе, когда все утрясется, окей? XO»

У меня отвисает челюсть. Это что, шутка?

Я перечитываю сообщение, но нет, текст не изменился. Маккарти действительно прекращает наши отношения.

Похоже, Джейк Коннелли только что объявил мне войну.

В большинстве ситуаций мне почти всегда удается сохранять самообладание. Я не впадаю в панику, и меня почти ничего не пугает, даже собственный отец, который известен тем, что лишь одним взглядом может заставить плакать взрослых мужиков. И это не преувеличение – как-то я сама была тому свидетелем.

Но этим утром у меня потеют ладони, живот крутит, и все из-за управляющего директора «ХокиНет», Эда Малдера, который с самого начала внушает неприязнь. Он высокий, лысый и всем своим видом наводит ужас, а первое, что он делает после того, как пожимает мне руку, это спрашивает, почему такая симпатичная девушка, как я, хочет работать за камерой.

Я пытаюсь не хмуриться на это сексистское замечание. Один из моих научных ассистентов, Тристан, когда-то проходил тут практику и предупредил меня, что Малдер тот еще козел. Но в то же время, по словам Тристана, стажеры не подчиняются ему напрямую, а значит, мне не придется больше общаться с ним после этого собеседования. Он просто еще одно препятствие, которое мне придется преодолеть на пути к заветной стажировке.

– Вообще-то, об этом сказано в моем сопроводительном письме. В перспективе я хочу стать телевизионным обозревателем или репортером и работать перед камерой, но также надеюсь получить опыт работы и за кулисами. Я учусь в Брайаре по специальности «телерадиовещание», как вы уже знаете. В следующем году я буду проходить производственную практику…

– Эта стажировка не оплачивается, – перебивает меня Малдер. – Вы в курсе?

Он застает меня врасплох. Я опускаю потные ладони на колени.

– О, эм-м. Да, я в курсе.

– Хорошо. Я убедился, что всем кандидатам-мужчинам знакомы даже незначительные детали, а вот женщины почему-то ждут, что им будут платить.