Рикошет - стр. 30

– Прямо напротив меня.

«Сходится, – он нарисовал напротив круг и маленькую точку слева от него – собачку. – И эта не врет… Ладно, двигаемся дальше».

– А кто лежал напротив Шмидта, вы не заметили? Рядом с собачкой?

Высоковская задумалась:

– Какой-то мужчина…

– Ваш коллега?

– Не уверена… Но я не разглядывала его. Да и лица не было видно. Кажется, на нем была светлая рубашка… Но я не могу сказать точнее.

– Конечно, – согласился Логов. – С какой стати вам его разглядывать?

Мария Владимировна выпрямилась:

– Господин следователь, вы меня в чем-то подозреваете?

– Да с чего вы это взяли?!

Худая жилистая шея вытянулась:

– Вы произнесли последнюю фразу так, будто сомневаетесь в моих словах.

– Поверьте, нисколько не сомневаюсь!

– Это разумно, – заметила она отстраненно. – Потому что я говорю правду.

«А толку от этой правды – ноль, – расстроенно подумал Артур. – Сегодня все клиенты и сотрудники в светлых рубашках… Жара!»

– Коршун уверен, что стреляли с расстояния не более полутора метров. Практически в упор.

Артур не выглядел расстроенным, хотя мы ничего пока толком не накопали, только усталым. Показания свидетелей (или лучше называть их заложниками?) сводились к одному: ничего не заметил. Это походило на коллективный сговор, но Артур уверял, что такая всеобщая амнезия – обычное дело для переживших стресс.

Мы вышли с ним на крыльцо банка, оцепленное полосатой лентой. Дежуривший тут полицейский, уважительно кивнул Логову и сделал вид, будто не заметил меня. Я тоже не взглянула на него. В этой драме у него роль статиста, пусть не воображает…

Остановились мы в отдалении, чтобы «погон» не подслушивал, хотя я не рассчитывала, что предстоит обсуждение дела. По-моему, Артуру просто захотелось перевести дух.

– Смотри-ка, стало прохладней, – удивился он.

Я взглянула на экран телефона: