Рихард Штраус. Последний романтик - стр. 26

Первое исполнение в Германии состоялось через месяц после премьеры в Америке, 13 января 1885 года, под управлением Франца Вюльнера. Штраус уехал в Кельн на репетиции и писал оттуда родителям: «Папа удивится, когда услышит, как современно звучит симфония. Возможно, в ней многовато полифонии. Но все так гармонично сменяет одно другое, что слушать приятно».[47]

И тут Штраусу необыкновенно повезло. Заместитель Бюлова Манштед был отозван в Берлин и возглавил филармонический оркестр, «чтобы концерты на открытом воздухе проводить в помещении», как недовольно выразился Бюлов. У Бюлова освободилась вакансия, и его осаждали претенденты, среди них – Вейнгартнер и Малер. Но у Бюлова были другие планы. Он спросил Шпицвега, не хотел бы Рихард Третий занять этот пост. (Так он называл Штрауса. Рихардом Первым был Вагнер. Ну а после Вагнера он никого не мог назвать вторым. Так появился Рихард Третий.)

Удивительно, что Бюлов пошел на такой шаг. Штраус не был дирижером, по крайней мере пока, и Бюлов ничего не знал о нем как об исполнителе, не говоря уже о роли наставника оркестра. Может быть, Бюлов действовал по наитию? Или чувствовал, что может научить этому композитора? Или ему просто нравился Штраус как личность и он хотел, чтобы молодой человек был рядом? Возможно, сыграли роль все три причины. Как бы то ни было, но он сделал Штраусу это предложение. Штраус ответил, что это «невероятная и радостная неожиданность» и что для него это была бы «очень желанная и полезная должность». Он выразил скромную надежду, что хотя бы «иногда сможет проводить предварительные репетиции». Больше всего его привлекала возможность «присутствовать на всех ваших репетициях и тщательно изучать вашу интерпретацию шедевров симфонической музыки».[48]

Бюлов рекомендовал кандидатуру Штрауса герцогу Мейнингена, назвав его «необычайно одаренным молодым человеком» (а также упомянув, что он внук известного пивовара Пшора), «единственным недостатком которого является молодость». Зная, что дочь герцога, принцесса Мария, в вопросах музыкальной жизни города имеет на отца влияние, Бюлов посоветовал Штраусу нанести визит принцессе и «покорить ее музыкой». Мария была искусной пианисткой и с увлечением пела в хоровом ансамбле. Штраус посетил Марию, и герцог дал согласие.

В возрасте двадцати одного года (хотя Бюлов сказал, что ему двадцать два) Штраус получил свою первую постоянную работу. В сентябре 1885 года он переехал в Мейнинген.

Штраус приобрел в Мейнингене богатейший опыт работы, какого и не ожидал, хотя и пробыл там меньше, чем рассчитывал. Теперь он был под опекой Бюлова и общался с ним ежедневно. Бюловы взяли Штрауса к себе в дом, кормили жареными кроликами, свининой, тушеным мясом и другими тяжелыми блюдами, считавшимися в Германии хорошей кухней. Наставляли, как вести себя с герцогом, как подружиться с оркестрантами. Фрау Бюлов учила его, как снискать расположение женской половины хора. Бюлов находился в стадии уравновешенности, вдохновлял и наставлял своего помощника, сыпал остротами, копался в партитурах с азартом охотника. Он, способный внезапно превращаться в отшельника, был теперь гостеприимным хозяином и всех приглашал к себе в дом.

За чаем и после концертов Штраус слушал рассуждения Бюлова о музыке и философии. Разговоры затягивались далеко за полночь. Штраус познакомился с разными музыкантами и актерами – а также с некоторыми «веселыми актрисами», – ведь Мейнинген, несмотря на небольшие размеры, был центром музыкальной и театральной жизни. Вскоре после своего приезда Штраус встретился и с Брамсом.