Рейс в одну сторону 2 - стр. 46
Спала она отвратительно, ворочаясь с боку на бок. Многие храпели так, что хоть выходи из комнаты и спи в коридоре. Некоторые совсем не спали, а бродили, как привидения, то включая, то выключая свет в комнате. На них ругались, шипели, кто-то даже попытался затеять драку, но, в конце концов, все успокоились и легли спать.
Кондрашкина отлично понимала, что движет людьми в такие минуты, когда несправедливо арестовывают (нет, задерживают, как это неизменно подчеркивалось охранниками) человека за то…
И тут Кондрашкина задалась неожиданным вопросом: а за что, собственно, взяли эту женщину? Маргарита, ведь, думает, что за обвинения в убийствах в машинном отделении, а ни за что-то другое? Откуда такая уверенность, что за этой женщиной нет никаких реальных преступлений?
Маргарита вновь приподнялась на кровати: опять ночь без сна. Снова придется сидеть возле зеркала, потому как больше «приземлиться» негде, и бесплодно рассуждать о том, на что она повлиять не может. Нет, она, конечно же, пойдет к следователю, но ждут ли от нее этого визита, или нет – вот, в чем вопрос?
– Скорее да, чем нет, – сказала она вслух. Тут она решила, что завтра может убить двух зайцев: и своего и соседского.
Она улыбнулась этому каламбуру и попыталась снова уснуть…
Будильник не прозвенел: Кондрашкина забыла его завести. На часах было десять утра. «Ну и черт с ним! – подумала Кондрашкина. – Всё равно рабочий день пойдет насмарку, если я не сделаю то, что надумала».
Больше она не испытывала никаких сомнений: теперь ее цель – кабинет № 27 на втором уровне.
Перед тем, как подняться к следователю, она решила, что будет не лишним пойти в столовую – теперь к ней пришел такой зверский аппетит, что она бы съела, и теленка, и овцу, и еще одно маленькое куриное крылышко.
Войдя в столовку, она увидела, что рядом с раздатчицей стоят те же люди в черной форме, которые забрали ночью ее соседку. Маргарита остановилась на пороге столовой, не решаясь войти внутрь. Те, что в форме, заметили эту неуверенность Кондрашкиной. Один из охранников вышел из-за раздаточного стола и направился к ней. Маргарита попятилась, но тут сзади нее возникло препятствие в виде… Она оглянулась: за ее спиной стоял Малыш.
– Ты что здесь…
Он не дал ей договорить, схватив ее за руку. К ним подбежал тот самый охранник, секунду назад вышедший из-за раздаточного стола.
– Спасибо, Александр Сергеевич, – быстро проговорил охранник, ровным голосом: он даже не запыхался, после того, как за пару секунд пробежал пятнадцать метров до дверей столовки.
– Всегда пожалуйста, – ответил Малыш, с презрением глядя на Маргариту.
– Так ты с ними? – спросила она, пораженная будто ударом молнии.
– Я всегда с ними, – ответил он, нимало не смущаясь.
Она хотела еще что-то сказать, но ей не дали этого сделать, ударив шокером…
Ее привели в чувство, плеснув холодной водой в лицо. Она сидела на стуле перед тем человеком, к которому сама хотела прийти после завтрака.
– Маргарита Павловна Кондрашкина, как я понимаю? – задал первый вопрос следователь. Было ему сорок с небольшим, и выглядел он так, будто всю ночь боролся с преступностью, которая оставила на нем свои отметины. Несмотря на хорошо подогнанный дорогой костюм, его лицо ему с утра так и не «подогнали». Маргарита чуть не засмеялась, когда в голове крутнулось это сравнение.