Ревизор: возвращение в СССР 28 - стр. 3

Анна встала и принялась ходить по кухне, заламывая руки.

– Ой, не знаю… Виталька, может, ещё и простит… А Маринка так отца любит! Письма ему в колонию пишет… Ей ещё тринадцати не исполнилось, когда его посадили… Плохого ничего не помнит… Ждёт, когда он домой вернётся…

– Ну и пусть ждёт, – пожала плечами Поля. – Ты тут причём? Пусть к себе его и прописывает. Ты же ей не запрещаешь?

– Нет, конечно, – удивлённо посмотрела на неё подруга.

– Ну так и что ты переживаешь? Поговори с детьми. Как со взрослыми людьми поговори. У дочки есть двушка. У сына, вообще, трешка. А ты что, на свое жилье права не имеешь, что ли?

– А муж мой как бывший отнесется, с его-то буйным характером? Дочь ему наверняка сказала, что развод наш фиктивный. Значит, он планирует ко мне вернуться. А если он Загита зарежет?

Вот на это Поля не нашла что сказать…

***

В субботу с утра, собираясь на флешмоб с Марком Анатольевичем, выпросил у Ахмада обычный чемодан средних размеров, нашёл прошлогоднюю куртку, побитую жизнью кроликовую шапку, которую для гаража оставил сугубо. Если вдруг что в машине починить в холода потребуется. Попросил жену собрать мне сумку с едой как в дорогу, но не полную, как будто уже половину съели. Алироевы за мной к нам спустились, посмотреть, зачем мне понадобился самый старый их чемодан.

Надо мной вся семья угорала, когда я, наконец, собрался. Так я и ехал в метро, представляя, как отреагирует на мой маскарад Марк Анатольевич. Но он переплюнул меня. Я его даже не сразу и узнал. Старые круглые очки в тонкой металлической оправе, видавшее виды пальто и каракулевая шапка-пирожок ещё, наверное, довоенная, делали его похожим на старого деревенского доктора. Он предусмотрительно не стал бриться, всегда идеальные стрелки на его брюках сейчас были не такие ровные. Марк держал в руках пузатый саквояж и сетку. Было очень похоже, что он только что приехал поездом.

– Ну что, сынок, пойдём покорять Москву? – энергично жестикулируя, позвал он меня. – Слушай, сынок, всегда папу. Папа плохого не посоветует! Вон посмотри, какой здоровый вырос, не зря ел манную кашу в детстве, как я тебе говорил!

Вышло у него очень хорошо, я рассмеялся, он поддержал. Мы вышли к поездам дальнего следования, постояли у табло, и направились к выходу в город. Марк без умолку мне что-то рассказывал, полностью войдя в образ. Как он однажды попал в Москве двадцать лет назад на праздничный салют. Как он заблудился в центре и просил милиционера помочь ему выйти к метро. Травил истории, как дышал.

Мы стояли в очереди на такси, и я с искренней счастливой улыбкой на лице представлял себя молодым человеком, которого отец везёт через всю страну, через столицу нашей большой Родины чёрте куда. Потом спрошу у Марка, куда же он меня вёз? А то из его болтовни и поучений я это сразу не понял.

Он звал меня Павлик. И это было так забавно.

– Павлик, садись назад, и возьми к себе наши сумки, – велел он, когда подошла наша очередь садиться в машину. – Смотри, не забудь их!

– Хорошо, батя, – ответил я. Ломать комедию, так ломать.

– Товарищ шофёр, – продолжил он беспокоиться, – напомните нам не забыть наш чемодан у вас в багажнике.

– Не волнуйся, пап, я помню, – сказал я.

– Это ты сейчас помнишь, а потом будет как с сумкой тёти Тоси, – возразил он мне.