Ретроспектива - стр. 22
Последний шаг и он прижался ко мне горячим, пылающим телом. Обхватил всю, уткнулся в волосы, шумно вдохнул.
Я смогла насладиться тем, уже изведанным ощущением… стать просто женщиной. Идти на поводу у тела и природы, быть слабой, подчиняться чужой воле, следовать его желанием и всей душой желать их исполнять.
– Пойдём.
Подвёл меня к кровати, улёгся сам, меня рядом уложил. Подтянул к себе близко, едва не подгребая под себя.
И закрыл глаза.
– Спи, Полёвка. Сказал же, устал.
Глава 8
Проснулась как от удара. Будто на грудь мешок скинули. Подскочила на постели, заплутав, где нахожусь.
– Что такое?
– Нне знаю.
Как есть правда. Не ведаю. Но что-то такое уже бывало… что-то далёкое и забытое… опосля подумаю.
Вестник возник аккурат посреди нас. Живо сцапала, развернула. А стоило бы подумать, что не одна я проснулась, и у послания может быть другой адресат.
– Почему я вижу твою записку?
Я вся сжалась от этих слов. Натянула простыню повыше.
– Неведомо мне, ваше величество.
– Никогда о таком не слышал…
– Пора мне. Идти нужно, – подскочила как была, лишь простынкой прикрылась.
Пусть лучше за своеволие бранится, чем думы опасные дальше думает. Авось, ещё додумается, что никакая я не магичка, а ведьма. Коих предки его, маги вкупе с церковниками, недавно на кострах жгли.
– Куда ночью? Случилось что?
– Да… нет… не ведаю. Не знаю, – простынь с вестником бросила на кровать.
Еле натянула платье на рубашку. В растерянности, дрожащими от спешки руками, плохо выходит.
– Надо идти.
– Что стряслось?
– Ничего, к вам не относится. А мне надо…
Шарик света тускло подсвечивает. Да и его хватило, чтобы разглядеть, как сонность слетела с ястребиного лица, сменилась недоверием.
– Стоять! – в миг оказался рядом. Перечитал забытую мной бумажку. – Никуда одна не пойдёшь! С тобой пойду.
Не стала спорить. Нет ни времени на это, ни желания. Хоть он и чужак, и дела наши его не касаются…
– Поскорее…
Зря торопила. Оделся он быстро. Оружие взял. Через несколько минут мы уже были у лошадей.
Торопиться нужно. Горит оливковая роща. Разбуженные маги не смогли сами потушить. Решились меня известить.
Пожар не страшен сам по себе. У нас они не редкость. Худо то, что половина той рощи – моя собственная, княжеское имущество. Которое мельчает с каждой минуткой.
– Что здесь? – спросила у мага-городового, спрыгивая с кобылы, чуть не на ходу. Жестом не дала тому обратиться. – Без чинов, будь добр, и другим передай. К делу, – пусть странно, мне сейчас не до расшаркивания, но и раскрыться вот так, боязно.
Чем я думала, давая ондолийцу со мной ехать?
Маг кивнул судорожно. Видно, что не понимает, что за блажь бабе в голову пришла.
– Два часа как на месте. Только потушим, другой участок разгорается. Пламя, что демонское, играет с нами.
– Магией тушите? – спросил ондолиец, о котором я и забыла.
– Да. Водники окрестные… тут все. Рассредоточились, – городовой покосился на меня, будто спрашивал: чего это пришлый здесь спрос ведёт?
– Вода не берёт… Огневеки есть у вас? Пробовали пламя забрать?
– Да мы уже выснили, – кивнул мужик, уже беседуя с королём. Огонь магический, только силён маг, наши не пересилят его заклятье.
Кажется, что Файлирс его уже не слушает. Сел к земле, ладонями упёрся, будто опора нужна. Веки прикрыл, заклятье шепчет.