Ретроспект: Пепел - стр. 16
Горицвет хотел добавить что-то еще, но в головы прыгнул образ помещения, заставленного грубыми ящиками, между которыми беззвучно перемещались лесники. Топаз остался с бойцами прочесывать подвал, держа незримую связь, и Хмель поднял глаза, смотря через него на хмурого ментала:
– Ирис, кажется, у нас выживший. Давайте сюда.
Лесники молча поднялись. Ментальная связь, особенно в условиях боя, это вещь: ее не экранируют никакие помехи, перехватить и прослушать невозможно, она ограничивается лишь мощностью передающего сознания. Будь сейчас на Арсенале один из кеноидов, или ментал-лесник, то дома, на Глуши, видели бы каждый их шаг. Эмпатическим менталом, могущим вступать в диалог, в принципе был каждый, но напарников выбирали сами кеноиды, руководствуясь своими, лишь им известными принципами. Ирис на цыпочках вошел в подвал, рассматривая тяжелые ящики и стоящих кружком лесников, заинтересованно к чему-то прислушивающихся. Аргус, ставший неожиданно ведущим прайда, враз посерьезнел и отбросив в сторону былую дурашливость и игривость, сразу перешел на ночное зрение. Могло казаться, что на враз просветлевшую комнату смотрел сам Ирис, только фокус наблюдения был немного ниже, но к этому он давно привык за время ночных караулов. Изображение, сдвинувшись в другой диапазон, окрасилось в контрастные синие и ярко-красные тона, стала видна скрючившияся в ящике человеческая фигура. Ментал осторожно постучал:
– Опасности нет, можно вылезать.
При звуке слов фигура дернулась и замерла, чей-то хриплый голос, прозвучавший совсем рядом, сухо констатировал:
– Страх. Он испуган до смерти.
Ментал перевел изумленный взгляд на Аргуса и уважительно трепанул его по мощной холке:
– Вот это номер, ты перестроил гортань?
– Положение обязывает. Это крайне тяжело, но необходимо. Он сам не вылезет. Поднимать?
– А куда нам деваться, поднимай. Так мы его до облачного моста ждать будем.
Менталы почувствовали как кеноид взял человека под контроль, сняли крышку и удивленно присвистнули:
– Хрена се. Смотрите, ребята, это же ириний!
И верно, ящик до самого верха был набит серебристыми крупинками. Несведущий человек мог запросто спутать его со строительной мучкой, немного странной и блестящей, которая стоила немало миллионов в самой твердой валюте, в рублях. На одном кубическом сантиметре ириния, заключенном в топливный элемент, работяга «Пегас» или гоночный «Орион» могли работать около пяти лет. Гигант вроде «Руслана» или «Мрии» летал больше года, а советская космическая отрасль уже давно перешла на двигатели академика Шумана. Старый пройдоха хоть и сидел бирюком на Экс-один, но мечту о звездах не предал, давно рассчитал, спроектировал маршевые установки и передал особистам.
Крупинки побежали в стороны, из них показалась человеческая рука, схватилась за стенку и медленно подняла тело. Увидев лесников урка пытался закричать, но Аргус заблаговременно заклеил рот и ему только и оставалось, что выпучив глаза медленно выбираться из ящика. Хмель заинтересованно зачерпнул горсть сребристого бисера:
– Елки, так он же ни черта не весит. Кипа, ну ка подсоби!
Схватившись с обеих сторон за громоздкий ящик, они неожиданно легко оторвали его от пола и подняли над головой:
– Да тут только сами доски и весят. Знатно уркаганы устроились, да один такой ящик стоит… в общем много.