Ретивые легенды Великой Отечественной войны. Калёный серп и молот боевитой братии - стр. 78

– АААА, – тошно кричал раненый солдат.

За углом уже появилась наша сорока пятимиллиметровая пушка. Воздух пронзил выстрел. Снаряд ударил прямо в лоб бронемашины. Там появилось отверстие. Потянулся дым. Танк подбит.

Сержант Олег Обуховский и рядовой Денис Карпуша быстро покатили за собой пулемёт «Максим» на тачанке. Они, развернув орудие, заняли позицию. Сержант нажал на курок. Его развитые жилы напряглись. Лицо всё в пыли. Посыпались гильзы.

– ААА… Получайте гады…

Несколько фрицев быстро забежали за высокое, каменное здание. Немец Теми – толстощёкий губастый упитанный солдат, выстрелив из винтовки, побежал. Он, резко застыв на месте, затрясся, как шальной. Пули просто изрешетили его широкую спину.

– ААА, – яро закричал он.

Советский танк КВ – 1, неспешно продвигаясь по небольшой улице города, выстрелил из орудия. Затарахтел пулемёт.

Немецкая пушка, разорвавшись, кувырнулась. Стрелков разметало по улице. Они замертво повалились на землю. Посыпалась пыль, откуда – то сверху. А вместе с ней щепки, камни, песок.

На пасмурном небе промелькнул тусклый, солнечный свет. Ветер сильно подул. Тянулся гадкий, тёмный дым. Веяло противной гарью и пеплом. Виднелись каменные развалины и руины. Где – то бушевал пожар.

На освобождённой улице девушка санитарка Светлана Косолапова подбежала к раненному солдату. Она склонилась. Милашке недавно исполнилось девятнадцать лет. Мужская стрижка, маленький носик, глаза светлые, губки бантиком, – просто чудо. Она взялась за бинты из сумки с красным крестиком. Раненый солдат Владимир Сощенко слегка зашевелил руками. Немного тянется. Брутальный мужичок уже не молодой. Вся голова в крови. Еле шевелит губами.

– ААА… ААА… Пить, – простонал он.

– Сейчас. Сейчас миленький. Потерпи немного, – говорит девушка Света.

– ААААА…

Санитарка ловко принялась обматывать бинтами раненую голову солдата. Кровь быстро впиталась в белую материю. Боец задрожал. Кажется, начал бредить.

В дымной пелене нарисовалась фигура человека. А ещё маленькие такие подвижные фигурки. Они долго мелькали. Словно путались, находясь в дремучем лесу.

– Уууааауууаааввв, – неподалёку яро заголосили пёс Бобик.

Из каменных, дворовых развалин на прилегающую дорогу выбежал солдат – рядовой Дмитрий Трохов. Молодое лицо в пыли и саже. Морщиться, прищуривается. Пилотка на боку. Гимнастёрка тоже запылена. Глубоко вздыхает. Одной рукой придерживает ведущую собаку на упряжке.

– Тише Бобик. Враг не дремлет, – сказал он.

Ездовые псы Тузик, Шарик, Пупс, во главе с лайкой Бобиком слегка напрягаясь, тащат за собой специальную, санитарную тележку на колёсах. Она слегка скрипит, виляет. Бобик ворчит немного. Морда треугольником, уши крючком, разноцветная шерсть в пыли. В глазах ярость. Его воспитывала улица. Тузик и Шарик из одной деревни. Даже морды одного отлива. Жмутся друг к другу. Очень спокойные. Пупс дикарь. Большой, мохнатый пёс. За ним нужен глаз да глаз. Но Бобика слушается. Пупс по – молодости забавлял всю деревню. Казалось, всегда был ничейным. Вольный пёс. Кто – то его захотел прибрать к рукам. Посадили на цепь. Так он нерадивого хозяина, зажав в углу, запугал своим лютым оскалом. Тот сразу отпустил.

Санитарка Вера – пышногрудая женщина проворно заматывала бинтом рану на ноге бойца. Она из здешних мест. Лицо милое, щекастое. Сергей Куркаев обливается потом. Что – то бормочет себе под нос. Бледнеет на глазах.