Репродукты Хаоса - стр. 87

видящий?

– Можешь быть спокойна, – отозвался я.

Махнув на прощание рукой, Настя удалилась.

– Знаешь, мне как–то не по себе, – сказала Ласка, когда за Настей закрылась дверь. – Я сейчас хочу быть слабой, чтобы ты меня защитил. Странное чувство, непонятное. Мысли путаются, я нормально думать не могу. Это всегда так будет?

– Мы привыкнем, – отозвался я, беря её руки в свои.

А потом все пропало. Время, пространство, Я, Она, осталось только Мы!

10. Глава 10

Сознание вернулось резко – рывком. Вот ты еще в беспамятстве, тебе тихо и хорошо, и ничего не болит. А вот ты уже на ногах и костеришь все на свете, от резкой головной боли. Которая спадает время от времени, но лишь для того, чтобы потом вновь набросится с новой силой.

– Выдыхай бобёр, выдыхай, – раздался баритон откуда–то сбоку. – Это фантомная боль, сосредоточься, и прогони пару–тройку раз через черепушку Энергию. Отпустит, слово скаута.

Что за балагур, едрит его в качель. Примеру я последовал, конечно, когда отпустило, открыл глаза. Ангел?! Нет, правда, ангел! Крылья, полупрозрачные, но, блин, крылья! Развевающиеся одежды и здоровенная шпала за спиной. И такой всё понимающий взгляд. Вот, только словесный поток, извергающийся из его рта, совсем уж, диссонировал с его внешним видом.

– .. летаю себе и летаю, орнитологией помаленьку балуюсь, а тут смотрю, пропащий мой подопечный. Летать учиться, да не просто так, как все нормальные разумные, а с изменением гравитационной постоянной. Да ещё, и с открытием непрямого портала в миры Смерти. Ну, думаю, точно наш человек! А то Енисей мне уши все прожужжал, так, мол, и так. И тут он хорош, и тут пригож. Надежда погрязшего в хаосе мира. А он сам чуть этот мир и не грохнул. Ну, пусть не мир, а пару квадратных километров всего. Лиха беда начало. Были тут и спасители, да и прочих святых хватало, но вот, Губителя еще не было. Дерзай парниша, войдешь в анналы. О! Привет, зелененький!

Рядом возник Шмыг, и поведя по округе носом, сильно принюхался.

– И тебе крылатый, по тому же месту, – отозвался гоблин. – Вот кто значит, всю округу, эманациями верхних миров провонял. За ученика спасибо. Чего надо? – резко переменил он нить разговора.

– Ученик говоришь? – ухмыльнулся Ангел. – Интересненько. А поведай–ка мне, пупырчатый, когда это мой подопечный, твоим учеником стать успел?

– А рожа не треснет, от знаний великих? И с чего это мой ученик, вдруг твоим подопечным стал, а? Летающие ты недоразумение?

Опа. Конфликт, однако. В другом случае, я не отказался бы взглянуть на бой, столь высокоуровневых персонажей, но не сегодня.

– Эй! – громко крикнул я. – Охолоните, хлопцы! Сдается мне, мы на одной стороне баррикад. Шмыг, он Енисея знает, – обратился я к гоблину.

– Карты на стол? – уже совершенно другим, без тени иронии, голосом поинтересовался Ангел.

– Можно, – так же быстро сдал назад гоблин.

Что–то разительно переменилось в мире. Через секунду осознал что. Над нашими головами появились имена и принадлежность к власть имущим структурам.

– Ха! Волк! То–то чую, пованивает, псинкой–то, – снова ухмыльнулся Ангел.

– Хранитель, да еще Ангел, – вторил ему гоблин.

Так или иначе, разобрались. Потом очнулся проф. Оказывается я, в порыве отсекания всей эмоциональной сферы, умудрился его оглушить. Родное наречие профа, было на удивление музыкально и понятно даже без перевода. Ну, извини родной, я не специально. По дороге домой, я все размышлял на тему, что все же произошло, и прислушиваясь к диалогу, куда как сведущих в этой теме разумных.