Репликация - стр. 9
Она поднялась из-за стола, прошлась по комнате и снова подошла к окну.
«В Москве, наверное, сугробы намело по крышу? Интересно, Рольф догадается почистить дорожку к дому?» За серым окном всё также шёл дождь, мечтая из круглых прозрачных капель превратиться в хрупкие красивые снежинки с причудливым узором, сотканным из мельчайших мохнатых белых игл.
– Мы полетим на Фиджи! – Мария опустила полу пёстрого халата, накинутого на перекладину, удерживающую жалюзи на плачущем окне, не садясь в кресло, задала оптимальный температурный режим, исключила на ближайшую перспективу сезон дождей из повестки погоды. – И обязательно домик у моря!
Ей вспомнилось, как в один из отпусков они спешили всей семьёй на песчаный пляж, обегая тёплые лужи, не успевшие высохнуть после летнего дождя, сквозь резные листья каштанов сияли солнечные лучи, слепя глаза, а ещё влажная, в облачках тёплого пара дорожка из известковых плит была усеяна фиолетовыми кляксами упавших плодов шелковицы.
– Папа, папа, поймай мне вон того краба, – кричала она, стоя по пояс в воде и визжа от восторга при виде ракообразного обитателя моря, улепётывающего прочь со всех ног и клешней с тёплого мелководья. Отец надевал маску, погрузив её предварительно в воду, долго полоща и примеряя к лицу, и ей казалось, что он нарочно делает всё так медленно, чтобы позлить её. Кто же будет ждать и желать оказаться пойманным и переданным в цепкие руки восторженной девчонки?
Однако папа нырял, исчезая в лазурной воде, покрытой золотистыми бликами отражённого солнца, а она смотрела вслед, оставаясь неподалёку от берега и тревожась, почему его так долго нет. Мама звала на тёплый песок, соблазняя гроздью винограда, но кто же покинет место подводной охоты ради каких-то вкусностей, которые без сомнения оставят и ей.
Отец выныривал вовсе не там, куда она вглядывалась, обмирая от страха, что акула-каракула выберет на обед именно её папу, постоянно оглядываясь назад и немного успокаиваясь при виде мамы, безмятежно жующей изумрудные шарики, быстро исчезающие с пластиковой белой тарелки. «Так и мне может не достаться», – рождалось лёгкое опасение от новой напасти, тревожившей её детский ум.
Беглец помещался в банку, предусмотрительно захваченной с собой, и смешно двигал клешнями по стеклянным стенкам в прозрачной воде. «Вы что, не видите, он хочет есть». Мария бросала крабу кусочки раздавленного винограда, но пленник не замечал её угощения, продолжая испуганно вращать бусинками глаз и пытаться найти выход из прозрачного заточения.
– Маруся, нам пора отпускать его на волю, ему жарко на солнце, и он может погибнуть. Идём и сделаем это вместе.
Она нехотя поднимала банку над головой, демонстрируя отдыхающим жест своей доброй воли и размышляя о том, что было бы неплохо забрать краба с собой в Москву и поселить в ванной. Они могли бы вместе принимать душ, ведь у неё есть такой душистый шампунь, который пахнет клубникой и ему обязательно понравится. Пока они шли на глубину, Мария с надеждой посматривала на отца, надеясь, что он передумает и прочитает её мысли, однако тот передал ей банку и сказал, задумчиво глядя вдаль, туда, где голубая кромка моря сливается с небом:
– Хорошо птичке в золотой клетке, а того лучше на зелёной ветке…
«Перелёт, надо смоделировать комфортный перелёт, вот росомаха, чуть не забыла, – пальцы Марии уверенно побежали по клавиатуре, задавая необходимые параметры полёта, взлёта и посадки, трансфер от аэропорта. – А таксистом у нас будет Адриано Челентано, только мы загримируем его слегка и научим анекдотам на русском языке».