Реликтовый мир - стр. 5
Вскоре мои нервы не выдержали. Стоять и трястись в ожидании нападения стало совсем невыносимо. Я схватил ближайший камень и запустил его в непонятную тварь.
– Отвали! – заорал я во внешний динамик скафандра, сам себе поражаясь и в глубине души готовясь умереть.
Однако, вопреки моим ожиданиям, существо дернулось и попятилось назад. Окрыленный успехом, я двинулся вперед и стал угрожающе размахивать руками. Когда я наклонился за еще одним снарядом, чтобы запустить в существо, то услышал резкий шорох. Подняв взгляд, я обнаружил на месте твари лишь оседающее облачко пыли.
Накатила запоздалая слабость, колени подогнулись, и я присел, разглядывая камень в трясущейся руке. Невольно вырвался нервный смешок. Похоже, мне повезло наткнуться на существо еще более трусливое чем я. Может, на те черные щупальца, атаковавшие мою капсулу, тоже надо было накричать?
Тряхнув головой, я постарался прийти в себя. Кислород уходит, и мне нужно добраться до корабля. Глотнув немного воды через трубку в шлеме, я поднялся и пошел дальше.
Теперь, когда я узнал про прячущихся среди камней существ, выяснилось, что в округе их достаточно много. Удивительно, как я столько прошел и ни на кого не наткнулся. Замечая разглядывающие меня бусинки красных глаз, я стал осторожно обходить аборигенов. Но удавалось это не всегда. Порой мне приходилось отпугивать существ камнями и каждый раз внутренне содрогаться в ожидании расплаты за свою наглость. Но каменные крабы, как я их мысленно обозвал, предпочитали не связываться с буйным двуногим, швыряющимся щебнем, и шустро уступали дорогу.
Прогнав очередного краба, я скинул рюкзак и устало улегся на наклонную каменную плиту. Левая рука болит все сильнее, а гул в голове так и не проходит. Если перелом руки еще как-нибудь можно пережить, то повреждение головы может оказаться серьезной проблемой. Если в упавшем корабле уцелела хотя бы одна медицинская капсула, я смогу провести диагностику. Встроенные в скафандр датчики показывают лишь сердечный ритм и насыщение крови кислородом. Кстати о нем – я вывел показатели наполненности картриджей. Пищевая смесь опустела лишь на четверть, а вот воздушную при таком темпе придется менять уже часа через три. Идти по развалам щебня и перескакивать по камням довольно утомительно.
От резкого шума мое сердце ушло в пятки. Что-то загромыхало неподалеку, словно каменные завалы принялся разгребать экскаватор. Собравшись с духом, я заполз на верхний край своей плиты и осторожно выглянул в сторону шума. Перед моими ошалелыми глазами предстал очередной представитель местной фауны. Здоровенная крылатая тварь, напомнившая нечто среднее между птицей и ящером, прижимала лапой к земле одного из крабов и долбила его панцирь своим мощным клювом. После нескольких ударов раздался громкий хруст, брызнула бардовая кровь, и краб перестал дергаться. Я с ужасом наблюдал, как огромный птеродактиль, способный проглотить меня за один присест, с аппетитом вырывает куски крабьего мяса. А ведь я не слышал и не видел эту летающую махину! Если бы такая спикировала на меня, я бы умер в мгновение ока. Повезло, что птеродактиль больше интересуется здоровенными крабами, не отвлекаясь на мелочь вроде меня.
Опасаясь привлечь лишнее внимание и стать десертом, я притаился за камнями. Наконец, местный коршун покончил с трапезой, распахнул свои гигантские крылья и взмыл в воздух. Пока я наблюдал за его полетом, возле растерзанного краба началось какое-то шевеление. Повернувшись туда, я увидел около десятка маскирующихся под камни существ, схватившихся в борьбе за останки своего собрата. Победитель, оказавшийся самым крупным, принялся выковыривать из панциря оставшееся мясо, в то время как остальные сгрудились рядом, ожидая своей очереди.