Реликтовая популяция. Книга 2 - стр. 30
– Можно, малыш.
– Мне бабка Калея никогда о таких разумных не рассказывала.
– Ладно, малыш, не отчаивайся… Я тоже вокруг посмотрел, никого не увидел. Если кто-то есть, то хорошо спрятался.
Они помолчали.
– Может быть, – предположил Камрат, – и по правде, никто на них не воздействует, а они сами себе устроили именно такой странный и страшный уход из жизни?
Он сидел на пятках, обхватив колени руками, и невидящим взглядом смотрел перед собой. Всё вокруг потеряло чёткие очертания, смазалось, отодвинулось. Мысли рождались медленные и тревожные, хотя почему-то не волновали, а лишь добавляли безнадежности к охватившей мальчика тоске. Опять он возвращался к недавно возникшим представлениям…
Ведь как всё-таки интересно было начинать путешествие в компании Свима и К”ньеца после выхода из Керпоса!
Дикая страна вне стен города, регулирующих микроклимат для горожан, распахнула перед ними столько нового, неведомого, порой опасного, но не на столько, чтобы переживать ужас или особый страх. Для мальчика развеялись некоторые сказочные или устоявшиеся суждения и образы, изменилось отношение к выродкам и торнам. И К”ньюша, и Ф”ент, и Сестерций – они же чудо! А умная птица В”арьёсу…
Ему было хорошо, каждый день приносил ещё что-то новое, неожиданное. Но как недолго всё это продолжалось! Необыкновенное каждый день стало превращаться в будни, в навязчивую последовательность, в которой всё больше лилось крови, проявлялись нелепицы и непонятности, замарывая всё возвышенное, что рождалось в душе Камрата.
Чарующий мир безжалостно открывался своими теневыми сторонами – их становилось с каждым шагом всё больше по сравнению с светлыми.
Ради чего всё это – преследования, жестокие схватки, насильственная смерть? Камрат ещё не знал, что такой же вопрос задавали себе люди тысячи поколений, однако никогда, словно на этом лежало заклятие, ответа не получали.
«Что делать, мир так устроен», – говорили одни, покорно опуская руки. «А как же иначе?» – с удивлением вопрошали другие и действовали без оглядки, согласно своему пониманию смысла жизни. Третьи видели во всём творимом движение вперёд: в противном случае – застой и смерть.
Ничего такого Камрат ещё не знал.
Да и откуда?
Бабка подобные темы с ним не обсуждала: не успела или посчитала его слишком маленьким и неокрепшим для знания таких неприятностей жизни. В нём же самом ещё только зрели какие-то мысли, которые, возможно, когда-нибудь станут убеждениями и позволят ему трезво взглянуть на окружающее его бытие с тем, чтобы либо занять в нём позицию примиренчества и непротивления такому току событий, либо выбрать путь борьбы с их неприглядными проявлениями.
Сейчас они, эти мысли, ютились в его голове в виде благих намерений и наивных представлений обо всём том, что с ним произошло за последние несколько дней.
«Почему бы ни жить?» – думалось мальчику…
Почему бы ни жить так же свободно и широко, как жили древние?
Вокруг столько земли, брошенной и запущенной, но здесь когда-то были дома, дороги, сооружения, необходимые для поддержания существования поселенцев. Руины тому порукой. Сегодня же здесь – пустыня. И вот в этой пустыне встретились две группы разумных, возможно, в кои веки такое произошло. Они встретились не для того, чтобы расширять пространство, пригодное для жизни, но лишь потому, что одна из групп напала на другую. Ради чего, спрашивается?