Рекрут - стр. 15
Но не только стенам, полу, потолку и прочему пришлось принести себя в жертву искусству. Сменив капитанскую форму на вытертый комбез, с пятнами от масел и смазок, я, входя в образ, разлохматил себе причёску, а затем, отобрав у Пола бутыль с пронзительно зелёным содержимым – местным аналогом абсцента, сделал крупный глоток, пояснив коку, что мне, как гению, пусть и ещё не признанному, необходим определённый блеск в глазах, который должен будет подчеркнуть…
Что именно подчеркнуть, Пол, которому тонкое чувство прекрасного было явно чуждо, дослушивать не стал, предпочтя ретираду моей речи.
К слову сказать – местный абсцент оказался весьма и весьма заборист, быстро направив мои мысли в нужное русло.
Набираю номер и на экране появляется симпатичная девушка в строгом офисном костюме.
Ничуть не смутившись моему виду, судя по всему непризнанные гении стучались в эти ворота с завидным постоянством, она быстро проворковала стандартную фразу о крайней важности моего звонка и о ещё более крайней занятости мэтра. Секретарь уже была готова прервать связь, когда я, подняв в воздух два пальца, заставил её на секунду смолкнуть.
– Ван Гахен.
– Рада знакомству, господин Ван… – счастливая улыбка, рождённая на её лице часами тренировок, сначала застыла, а после, неуверенно сползла с отполированного слоями косметики, личика.
– Вы… Ван… Гахен? – Неуверенно переспросила она: – Но он же… То есть вы…
Так. Я мысленно поставил красотке плюсик – специфику работы хозяина знает. Значит – не дура, что при такой очаровательной внешности – редкость. А может и не редкость – увы, но подобные дивы упорно обходили меня своим вниманием.
К немалому моему сожалению, разумеется.
– Это всё слухи, – отмахнулся я от слов: – Преувеличение и сплетни кредито… эээ… Завистников. Передайте старине Туринку, что…, – я махнул рукой: – Просто скажи, милая, мол Гахен, тот, что Ван, звонит. Хорошо?
Неуверенно кивнув она включила заставку, на которой красовался сам мэтр, держа перед собой «Корни», ту самую, последнюю, или предпоследнюю работу сгинувшего мастера.
Как и ожидалось, долго любоваться картиной, некоторое время висевшей в кают-компании моего Созвездия мне не дали.
Вернее, не дал. Ага, Симил, он самый.
Возникнув на экране, он внимательно посмотрел на меня не спеша начинать разговор. Ну да ладно, мы не гордые. В определённые моменты, конечно.
Вот в такие, как сейчас, например.
Отсалютовав ему стаканом, и немедленно влив в себя добрый глоток зелёного огня, я поморщился, а после, занюхав рукавом, расплылся в улыбке:
– Кого я вижу! Старина Туринк! Чем обязан? Чего хотел-то?
– Разве это не ты мне звонишь? – Поморщился метр, торопливо оглядывая крайне нищенское убранство каюты: – Денег одолжить не могу, эээ… Сэм? Сам – в крайней нужде, – развёл он руками и на его запястье сверкнули тусклым золотом часы, ценой так в пару сотен тысяч монет.
– Ты в нужде?! Ты? Мой старый друг?! – Постарался совершенно искренне возмутиться я, что, впрочем, было несложно при виде часов и той секретарши:
– Туринк! Сколько тебе надо, старина? – Я влил в себя ещё одну порцию ракетного топлива, почему-то менявшего цвет. То оно было зелёным, то жёлто-оранжевым.
– Так ты не за деньгами? – Неуверенность, отчётливо прозвучавшая в его голосе, придала мне наглости, отчего я расхохотался, на сей раз совершенно искренне.