Реконструктор - стр. 33
– Кранц, старина!
– Похоже, что он свое уже отъездил.
– Ты кто? – И на мое лицо падает луч фонаря. – Откуда ты взялся в его машине?
– Меня фельдфебель на станции сюда посадил. Сказал, Кранц едет один, дорога трудная, будешь его развлекать разговорами.
– Да уж, вы тут неплохо развлекались, – усмехается невидимый собеседник. – Посмотри на себя, солдат!
Опускаю глаза вниз и вижу, что полы моей шинели густо заляпаны бурыми пятнами. Водитель, это его кровь.
– Это не я, слава богу, они не попали по мне ни разу. Я Кранца в кабине отодвигал, когда ему прилетело. Вот тогда, наверное, и испачкался.
– Как он там?
– Несколько попаданий в грудь – боюсь, он умер сразу. Как меня не зацепило – ума не приложу. А что там дальше? За моей спиной взорвался бензовоз, и…
– Там оставалось еще две машины. Судя по тому, что никто из них до сих пор не дал о себе знать и не приехал сюда, они остались там навсегда. Тебе еще повезло, солдат, что ты вовремя сообразил пересесть за руль.
– Герр обер-лейтенант! – От головы колонны к нам не торопясь подходили несколько человек.
– Что там? – повернулся мой собеседник.
– Прибыла рота из полицейского батальона. Их командир просит вас к себе.
– Вот так всегда, – хмыкнул офицер, – когда эти бандиты лезут из лесу, их вечно не бывает поблизости. Зато потом… Скажи, я сейчас приду. А тебе, – поворачивается он ко мне, – сегодня несказанно повезло. Я бы на твоем месте отметил это дело хорошей выпивкой. Ты дважды счастливчик, солдат!
– Осмелюсь спросить почему, герр обер-лейтенант?
– Потому что вовремя сообразил сесть за руль – это первое.
– А второе, герр обер-лейтенант?
– Так у тебя полный кузов артиллерийских снарядов! И это вторая причина выпить! Как твое имя, солдат?
– Макс Красовски, герр обер-лейтенант! После излечения направляюсь в маршевую роту.
– Я запомню тебя, солдат, и доложу о твоем поступке.
Получасом позже в машине уже был новый водитель. А подошедший вместе с ним фельдфебель принес мне новую шинель взамен испорченной. Она, правда, была немножко великоватой, но выбирать не приходилось.
А Кранца положили в кузов. Ему было уже все равно.
До места назначения мы добрались только под утро. Здесь колонна сворачивала налево, а моя дорога шла дальше. По моей просьбе водитель притормозил около дорожного указателя, и я спрыгнул на землю.
– Удачи тебе, камрад! – машу рукой водителю. – Легкой дороги!
– И тебе того же! – кивает он в ответ. – Удачи!
Топая по узкой колее, раз за разом прокручиваю перед глазами ночное происшествие. Странно. Я совсем не понимаю, почему действовал именно подобным образом. Ведь гораздо логичнее попросту выскочить из машины в лес и тихо уйти по кустам в сторону от места боя. Крайне маловероятно, что сидящие в засаде люди смогли бы меня в этом случае заметить. В глазах стрелков все еще плясали бы искры от собственных выстрелов, а в ушах раздавался их грохот. Так что ни увидеть меня, ни услышать, по крайней мере на более-менее значительном расстоянии, никто из них попросту не смог бы. А уж уйти тихо по лесу – это я могу достаточно хорошо. Что-что, а такие штучки делать мы вполне обучены. Стоп-стоп-стоп! А кто же меня всему этому обучал? Не помню. Но совершенно точно знаю, что могу ходить по лесу тихо! И этот маневр с грузовиком… Почему я выключил фары? Почему поступил вопреки всякой логике? Эти движения мне привычны и знакомы. Но ведь я никогда не водил грузовика! Или водил? Габариты машины я почувствовал. Пусть и не сразу, но почувствовал же! Всего разок кусты зацепил. Зато потом, даже и без фар, по колее машину вел. Нет, тут явно что-то нечисто. Какой такой дубинкой надо стукнуть себя по башке, чтобы там встали на место все шарики и ролики, именуемые столь возвышенным словом – «человеческая память»? Эх, сюда бы сейчас любезного доктора Крауци! Вот кто сумел бы разрешить все мои сомнения за пять минут! Но он теперь далеко… Где-то в генерал-губернаторстве. Поди сыщи. Ладно, будем разбираться сами.