Rehab - стр. 5

Под самым потолком было небольшое окно – такое маленькое, что, если даже встать на стул, до него было не дотянуться. Стены были окрашены в серый цвет, а посередине небольшой комнаты стояли стол и два стула. Мой знакомый чекист и еще один встали по ту сторону стола, ближе к стене, как бы уйдя в тень от света яркой лампы. К столу также подошел и третий, достал из своего офицерского планшета какие-то бумаги и положил на стол.

– Вы можете быть свободны, товарищи, – сказал он.

– Позвольте присутствовать, – настойчиво сказал Борис Александрович и, посмотрев на своих штатских, указал им на дверь. Те вышли, но дверь за собой запирать не стали.

– Товарищ Бойтер, – обратился к врачу чекист, – мало того, что я вынужден проводить допрос на территории Вашей больницы, Вы хотите, чтобы я работал под Вашим присмотром? Попрошу удалиться. Уверяю, что здоровью товарища Ларина ничто не угрожает.

– Как скажете, – развел руками врач, а затем переменился в лице. – Но если хоть один волос упадет с головы моего больного, Вы будете отвечать. Даю Вам два часа времени, по регламенту больницы больше не положено, – сказал Борис Александрович.

– Идите уже, товарищ доктор, не мешайте работать, – сказал Русланов и, развернувшись, вышел из комнаты, заперев за собой дверь.

Как врач, он был отличным специалистом – только в этой больнице он проработал последние двадцать лет, да и человеком он был хорошим. Он всегда называл всех по именам и фамилиям, справлялся о здоровье, к персоналу относился с должным уважением, и порой мне становилось жаль старика. Стоило ему покинуть стены лечебницы, уйти домой или же отъехать по делам, как чувствовался холод, пробегающий по коридорам больницы. Он врывался в сердца всего персонала, и они были уже не так радушны и приветливы с больными, как при Борисе Александровиче. Все-таки этот мужчина имел неприкасаемый авторитет. И вот сейчас ему пришлось покинуть комнату, выделенную под место для допросов.

– Вы садитесь, не стойте, в ногах правды нет, – сказал чекист и сам сел напротив. – Меня зовут Русланов Павел Викторович, мне нужно задать Вам пару вопросов. – Он закурил папиросу, и комната наполнилась нитями дыма, окутавшими все вокруг. – Как Вас зовут?

– Ларин, Клим Васильевич.

– Место рождения?

– Город Одесса.

– Что делаете в Москве?

– Приехал на заработки, – ответил я, и это была первая ложь. Такова была моя легенда, которая уже, казалось бы, выброшена на помойку, как вдруг пригодилась вновь. Я решил, что здесь она будет очень уместна, тем более что ее составителем являлся совсем неглупый человек.

– Где остановились в Москве?

– Остановился у случайного знакомого. Адреса не знаю.

– Фамилия, имя, отчество Вашего знакомого? – тут Русланов достал карандаш и собрался записать данные. До этого он лишь сверял мои ответы с теми бумагами, которые лежали перед ним.

– Точно не знаю.

– Стало быть, он не представился?

– Нет.

– Позывные, клички?

– Я знал его один день.

– Ну ладно, – выдохнул дым папирос Русланов и, прищурив глаза, посмотрел на меня. – Как произошло Ваше знакомство с Гриневским Василь Николаевичем?

– Я не знаю, о ком Вы говорите, – я смотрел в глаза Русланову, а тот смотрел на меня.

– Дурака валяешь? – спросил он.

– Никакого товарища Гриневского не имею чести знать, – сказал я и замолчал.