Рецепт счастья - стр. 38

безупречным. Выглядеть так, словно у тебя безупречная семья и безупречная жизнь. «Сделай так, чтобы я мог тобой гордиться» – вот что Рурк слышал от отца чаще всего. Как понял Рурк, это было чем-то вроде негласного закона. Он должен побеждать во всем. Получать только пятерки в школе. Должен научиться использовать свою внешность и уверенную улыбку, чтобы обезоруживать остальных. И тогда на выборах люди будут отдавать голос за его отца.

Для Рурка все это не составляло труда. Он был сильным и легко побеждал в любых соревнованиях. Что касается хороших оценок, от Рурка требовалось только слушать учителя и отвечать то, что от него ожидали услышать. Рурку, сыну политика, это не доставляло проблем.

Ему не терпелось поскорее оказаться в «Киоге», где на его оценки всем наплевать. Рурк закусил губу, чтобы сдержать улыбку.

– Твои волосы слишком отросли, – внезапно сказал отец. – Джулия, почему бы не сводить Рурка к парикмахеру, прежде чем мы отпустим его на целое лето?

Рурк боялся пошевелиться. Настал критический момент. Из чистой прихоти его отец мог приказать вернуться в город, где в старомодной парикмахерской ему снова выстригут проплешины вокруг ушей.

Рурк продолжал смотреть в окно. По стеклу ртутными дорожками стекали серебристые капли. Он заметил две из них, что катились рядом, и загадал, какая придет первой. Сначала заветная капля была впереди, потом отстала, слилась с другими и затерялась.

– Рурк недавно стригся, – сказала мама. Ее голос звучал спокойно и уверенно. Она всегда так говорила, когда не хотела портить отцу настроение. – Он всегда так стрижется, – добавила она.

– Он похож на девчонку. – Сенатор наклонился к Рурку. – Ты хочешь провести все лето, будучи похожим на девочку?

– Нет, сэр. – Рурк продолжал смотреть сквозь залитое дождем стекло. Он задержал дыхание и взмолился, чтобы отец не приказал повернуть назад в город.

– Хорошая прическа, – стояла на своем мама.

Да, мама, это один из способов, подумал Рурк, один из способов противостоять этому ублюдку.

– Милдред фон Дойзен говорила, что трое ее сыновей едут тем же поездом, – продолжала она. – Рурк, было бы неплохо, если бы ты их нашел и присоединился.

Есть, подумал Рурк, видя, что эта тема отвлекла внимание отца. И все благодаря маме. Возможно, она была не способна противостоять отцу, но зато точно знала, как тактично отвлечь его внимание. Фон Дойзены были одним из самых богатых и влиятельных семейств в округе, и каждый раз, когда отец имел возможность завязать с ними контакт, он непременно ею пользовался.

– Я обязательно их разыщу, – поспешил сказать Рурк.

– Сделай это, сын. – Отец, очевидно, уже забыл о прическе.

– Да, сэр.

А потом, слава богу, они приехали на вокзал. Здесь было людно. Вещи Рурка извлекли из багажника и убедились, что билет и дорожные документы при нем. Воздух наполняли гудки автомобилей, свист и крики носильщиков. Мраморная арка вела в зал, полный путешественников, попрошаек и торговцев. К Рурку и его родителям подошел мистер Сантини. Он раскрыл над ними зонт, укрывая от дождя. Джоуи не стал себя утруждать. Он натянул капюшон своей ветровки, перепрыгнул через лужу и первым забежал под крышу вокзала.

Рурк шел между родителями. Припарковав машину, мистер Сантини догнал сына. Макнайты остановились перед большим табло, проверили номер поезда, который уже прибыл на платформу. Некоторые из прохожих бросали на них восхищенные взгляды. Такое часто случалось, когда Рурк и родители куда-то выходили. Вместе они являлись воплощением идеальной американской семьи: светловолосые, пышущие здоровьем, хорошо одетые, состоятельные. Иногда Рурк ощущал невысказанную зависть. Они хотели быть такими же.