Реанимация солнца - стр. 5
А может, даже уже…
Рука почти бессознательно потянулась к шее шейдера, коснулась выступающей темной вены и застыла в ожидании толчка крови.
Ничего.
Он точно был мертв – без вариантов. Но почему-то я не могла заставить себя отнять пальцы от прохладной смуглой кожи манна. Мне нужно было быть абсолютно, целиком и полностью уверенной, что пульса нет.
Шиссово предчувствие!
Биение сердца – слабое, едва заметное – ударило, словно энергетический разряд.
Жив!
Проигнорировав тоненький голосок разума, нашептывающий, что шейдер с такой кровопотерей, потерявший связь с шейдом, вероятнее всего скончается через несколько минут, я вцепилась в мощные плечи и изо всех сил тряхнула манна, пытаясь привести в чувство. Шейдер остался неподвижен. От резкого движения раны на груди снова открылись – впрочем, раз кровь еще шла, значит, не все было потеряно. Да, я действовала грубо, неосторожно и совсем не так, как полагалось бы вести себя настоящему медику. Но я и не была лицензированным реаниматологом, а шейдер передо мной – это не застрахованный до последнего волоска литианин, к которому и притронуться-то страшно, чтобы ненароком не огрести пачку судебных исков.
По-хорошему, выбора у шейдера не было. Хочет выжить – должен очнуться. Одна я не смогу дотащить его до клиники, а привлекать внимание, зовя на помощь, себе дороже. В такое время и в таком месте помогают только расстаться с нажитым и радостно отправиться на тот свет. Но с этим будущий труп прекрасно справлялся сам, а меня такое путешествие в один конец не сильно вдохновляло.
Я несколько раз наотмашь хлестнула манна по щекам – безрезультатно. Крупная голова с массивным подбородком тяжело качнулась в сторону, мокрые волосы облепили виски, но в сознание шейдер не пришел.
– Шисс, манн! – сквозь зубы выдохнула я, подхватывая бессознательное тело под руки и разворачивая к порогу клиники. – Не могу я вынести тебе стимулятор, если не хочу, чтобы завтра боевики «Механического солнца» тут всех расстреляли! А я этого не хочу. Вот еще, дохнуть из-за тебя. Давай, мать твою шиссам в яму!
Я должна была это сказать – если кто-то скрывался за пеленой дождя, выжидая, пока глупенькая медичка бросит недобитый труп, ему нужно было знать, что Саул Михель и его работники честно чтят неписанный кодекс улиц и падаль лечат тогда и только тогда, когда эта самая падаль пересекает порог клиники. Никаких претензий.
– Ползи давай…
Конечно, он не мог меня слышать – полумертвому шейдеру, весящему как двигатель от ховера, было глубоко наплевать на мои потуги. Он собирался сдохнуть. Его это, очевидно, устраивало. Но что-то внутри мешало мне пустить все на самотек. То же нелепое что-то, которое заставляло меня тащить манна к порогу клиники.
Пытаться тащить…
Сказать было проще, чем сделать. За несколько минут я полностью выбилась из сил, мышцы заныли, тяжесть манна буквально вырывала руки из плечевых суставов, а сдвинуть тело шейдера удалось едва ли на десяток сантиметров. Такими темпами я затащу его внутрь как раз к приходу Хель, и, скорее всего, манну к тому времени понадобится уже не реанимация, а труповозка.
И тогда я приняла решение – определенно, худшее за вечер. Краем сознания, где еще слабо подавали признаки жизни последние крохи разума, я попрощалась с остатками блокиратора. Сжав зубы, предрекла себе все возможные проблемы – от полнейшего финансового краха до разборок с «Механическим солнцем» и полицией, напомнила самой себе об отсутствии медицинской лицензии, да и вообще какого-либо профильного образования, и прикинула шансы этого конкретного манна на выживание.