Реальные короли. Турнир - стр. 19
И только потом я осознал, что сейчас творю. Так нельзя! Но как же быть? Какой сделать выбор? Остаться верным дружбе или долгу? В любом случае, я кого–то из них в данный момент предаю. Или Зайца с Горготом, или хозяина. Мои ладони неистово терли непривычное еще лицо, сердце отстукивало такие важные секунды, а я никак не мог найти решение. В коридор высунулась Ниама, и ее появление положило конец колебаниям:
– Гонзо? Чего тебе?
В проеме винтовой лестницы показался ищущий мокрый пятак Ноздрина. А еще через нескольких секунд с обнаженным палашом к нам из своей каюты вывалился Махор.
– Что за кипиш?
Все. Жребий снова выброшен куда не следует. Придется действовать, как велит внутренний голос. Будь он проклят.
– Все здесь? Отлично. Идемте на нос.
За моей спиной все господа выстроились в цепочку с начкаром замыкающим. Орк по–прежнему сидел за рычагами и недоуменно взирал на ввалившуюся в рубку толпу. Последним порог перешагнул Дилморон в ночной рубахе с расстегнутым воротом. Черный чуб на лбу хозяина был аккуратно завит в две кокетливые косички.
– Мастер Горгот, немедленно остановите ковчег, – прозвучал мой голос, и народ опешил еще больше.
Орк послушно крутанул педали Зайца в обратную сторону, и наша махина замерла на месте.
– А теперь сдайте оружие!
– Ага! – со значением произнес Махор.
Проклятье. Ну, конечно, баркидец уже просчитал ситуацию. Поэтому и отослал штабс– капитана сразу после рубки с эльфами. Странно, что телохранитель принца не пошел дальше, понимая всю подноготную.
– Погоди, погоди, Гонзо, что происходит? – в пламени жизни Ниамы раздражение слилось с любопытством. Интересно, от чего я их отвлек?
– Предательство, демонесса. Снова предательство. Обычное дело для нашей компании, – увидев, что волосатая лапа орка легла на рукоять кинжала, я рывком отодвинул принца и шагнул вперед. Острие палаша баркидца синхронно с моими действиями нацелилось в живот нашему водителю.
Горгот усмехнулся и демонстративно поднял вверх ладони. Я отстегнул с его пояса ножны с узким стилетом и передал Махору.
– Может, мне кто–нибудь соблаговолит объяснить, в чем именно меня обвиняют? – хладнокровно поинтересовался штабс–капитан.
Все немедленно уставились на мою фигуру.
– Конечно, дорогой Горгот. Я это сделаю. Ты был надежным другом, верным боевым товарищем. Прискорбно, что приходится нарушать твои планы, но им – не бывать! Право, мне очень жаль.
– Гонзо, малыш, у тебя что – мозги вскипели? Зачем ты разоружил пилота? Горгот доказал свою преданность, оживив Зайца. Без него мы вообще бы не выехали из Паялпана! – рявкнул Дилморон.
Горечь плеснула мне на язык липкой слюной. Принц, мой дорогой принц, разве ты забыл, что я вижу людей изнутри? Твои чувства, если они по – настоящему сильные понятны мне, как гусеницы в сахарной глазури. И сейчас я потрясен тем, что ты тоже все знал. Мои слова о предательстве орка для тебя – не ужасная новость, ты не испуган, а лишь раздосадован. Твой верный слуга вылез вперед со своей преданностью и нарушил планы господина. Но отвечать нужно, придется участвовать в твоей жестокой игре.
– Конечно, не выехали бы! До поры. Наш отъезд на Иггдрасиль был нужен не только вам и Таргону, мой принц. Все миры Великого Древа были заинтересованы в том, чтобы наследник Азмоэла целым и невредимым добрался бы до Подземелья. Разумеется, после смерти монарха, а не раньше. Чтобы вас случайно не убили в горячке придворных склок, пока Азмоэл пребывал на смертном одре. Вот причина блокады Паялпана. Ну а потом, вам уже ничего не угрожало. В отличие от Таргона. Наоборот, Контур, которого мы привыкли считать своим самым злейшим врагом, наверное, свою руку бы отдал за то, чтобы вы проследовали благополучно до Подземелья.