Реактивный авантюрист. Книга первая. Обратная случайность. Книга вторая. Реактивный авантюрист - стр. 19

– Когда встречаемся?

– Да, снова так же, похоже, у вас на редкость стабильная орбита.

Он попрощался будничным тоном, вылез и пошёл помогать укладывать купленный товар. Был слышен их разговор:

– Что, опять знакомую встретил?

– Ну, да.

– Давнишнюю?

– Нет, месяца два всего.

– Да тебя, Алексеевич, хоть в Антарктиду забрось, у тебя и там пара знакомых пингвинов найдётся.

Хлопнул багажник, и они уехали. Вскоре пришла Лида, и они тоже покинули рынок.

Дома Вера Максимовна первым делом взяла календарь и произвела несложный подсчёт. Вышло шестьдесят три дня. Она произнесла число вслух. В комнату вошла Даша и спросила:

– Чего шестьдесят три?

– Дня. То есть, месяца два.

– В двух месяцах может быть шестьдесят или шестьдесят один день.

– Правильно, если сказано два месяца, а месяца два – это и есть шестьдесят три или пятьдесят девять дней. Нюансы русского языка – от перестановки слов слегка меняется сумма.

– А в чём собственно дело?

– Родион Алексеевич говорил, что мы встретимся месяца через два.

– Мама, ты что? О, господи! Неужели ждёшь этой встречи?

– Уже.

– Что, уже?

– Уже встретились. Сегодня.

Даша растерялась.

– Не может быть! Как это? Да он выследил тебя, мама!

– Вот это вряд ли.

– Откуда ты знаешь, мама? Он маньяк, наверное.

– Да нет. Ты выслушай. Встретились мы действительно случайно. Он давно стоял на своём месте, это мы к нему подкатили. Всё просто, но чтобы это организовать специально? Здесь столько случайных факторов, что это подстроить просто нереально.

– И что теперь?

– А ничего. Через «месяца два» встретимся опять неведомо где.

– Ой, мне как-то не по себе, мама.

– Признаться, мне тоже. Да и ему видно не по себе от всего этого, хотя и говорит, что уже привык. Пытается привлечь меня как психолога для решения этих загадок природы.

– Ты хоть разузнала про него что-нибудь?

– Немного. Живёт в Камчатской. Пенсионер. Имеет «Жигули», а одна его знакомая при мне назвала его товарищем полковником. Судя по взглядам, которые она на него бросала, по женской части он малый не промах.

Затем Вера Максимовна пересказала Даше беседу с Родионом Алексеевичем и его рассказ о Матрасе. Слушая его даже в сокращённом варианте, Даша хохотала:

– Мама, это же сюжет фильма. Овцы-людоеды и помидоры-убийцы отдыхают. «Матрас разбушевался», нет, лучше «Матрас-терминатор». Угореть. Фантазия у мужика работает.

– Похоже, что он говорил правду.

– Тогда ещё круче. Так и вижу титры – фильм снят на основе реальных событий! Надо будет рассказать Лизе и ребятам.

Вере Максимовне, однако, было не очень весело. Она, скорее, испытывала сочувствие к Родиону Алексеевичу. Всё хорошо в меру. Бедные страдают от недоедания, богатые от пресыщения. Приключения разнообразят жизнь, но постоянные приключения могут изрядно поднадоесть. Даша заметила её настроение и умерила веселье. Вера Максимовна сказала:

– Родион Алексеевич просил помочь ему, а не смеяться над ним. Человек он, конечно, оригинальный, но и на записного враля не похож, да и на артиста тоже, хотя… Это, наверное, от манеры разговора.

Вера Максимовна давно знала, что большинство людей говорит на нескольких вариантах родного языка – на работе на одном, дома на другом, в гостях на третьем и так далее. У Родиона Алексеевича это происходит более выраженно, как-то механически, будто переключаются программы. Когда он говорит на общие темы, то шпарит без запинки, как по книге, словно лекцию читает. Скорее всего, у него высшее образование, но даже если это самообразование, то такого уровня, что он заткнёт за пояс многих обладателей дипломов. Когда он рассказывает о других, речь его становится более живой. А когда начинает говорить о себе, то, как и всякий обычный человек, начинает мямлить, мычать и употреблять слова-паразиты. Возможно, в запасе у него есть и другие диалекты. Вот это переключение и создаёт впечатление артистизма. Но это, наверное, только впечатление. Артисты ведь тоже переключаются, но делают это сознательно, намеренно, а для Родиона Алексеевича, похоже, это как дышать, естественный процесс. В этом месте Вера Максимовна подумала вслух: