Разводимся! Моя на тридцать дней - стр. 33

Незадолго до нашей свадьбы Мэт исчез. Я не могла смириться с мыслью, что между нами все так бездарно кончилось, так что после нескольких дней мучений – переступила через свою гордость и позвонила Нине Евгеньевне. Несмотря на то, что она еще тогда меня недолюбливала, все-таки выдала правду. Оказалось, Мэт получил травму на работе – обжегся кипящим маслом. В то время, пока я считала его трусливым предателем, он боролся за здоровье на больничной койке. Не позволил мне разделить его боль. И был крайне недоволен тем, что мать мне все рассказала. Даже на меня злился, пока я ревела у его кровати и носила обеды. Отвергал мою заботу, принимая ее за жалость. Наверное, это был самый сложный период в наших отношениях. На память о нем остался рубец, о котором никто посторонний не знает…

– Я не потерплю больше лжи, даже во спасение, – чеканю строго. – А сейчас не мешай мне, – отбиваю его ладони, и он послушно разводит их, предоставляя мне полную свободу действий.

Резко срываю брюки вниз по мускулистым бедрам, накрываю ладошкой шрам на правом – и подаюсь вперед, но… Из кармана что-то выпадает и с приглушенным шелестом падает на пол. Одной рукой упершись в ногу Мэта, протягиваю вторую к серебристому квадратику.

– Что это? – поднимаю и кручу фольгу в пальцах. – Зачем тебе? – покосившись на Матвея, замечаю, как он напряженно испепеляет взглядом мою находку. – Мы же не предохраняемся…

– Это не мое, – бросает холодно.

Издаю истеричный смешок. Банально до невозможности. Как в дешевом кино.

– Нет, серьезно, – Мэт забирает у меня презерватив, а я оседаю на пол, будто потеряв точку опоры. – Розыгрыш чей-то. Если это Глеб так неудачно пошутил, то он труп безработный, – сжимает фольгированный квадратик в кулаке.

Продолжаю сидеть, отупело глядя перед собой. Сложив руки на коленях, изучаю спущенные брюки, пряжку ремня, маленькую пуговку, вокруг которой накручены несколько белобрысых волосков. Как если бы кто-то зацепился за нее шевелюрой в процессе… Нет, не могу представлять это…

Тошнит.

Отвожу взгляд, уставившись на оттопыренный карман. С его края свисает еще пара длинных волосинок. Контрастно светлых. Не моих.

Мэт подтягивает брюки, небрежно оттряхивая их. Наклоняется, чтобы взять меня за плечи.

– Давай хрень только всякую не накручивай себе, Ксюш, – выплевывает жестко и яростно, будто я виновата в том, что нашла у него контрацептивы.

Он рычит что-то еще, ругается, а я отключаюсь и прекращаю воспринимать его слова. Ответить не могу. Поспорить нет сил.

Меня мутит. От нервного истощения, от усталости, от долбаного волосатого презерватива.

В момент, когда Мэт дергает меня вверх, я складываюсь пополам и выворачиваю все содержимое желудка на его идеальные брюки. Оттолкнув мужа, сбегаю в туалет, где меня нещадно рвет.

Душ, спальня, кровать. Все как в тумане.

Мэт на кухне. Звонит кому-то, орет в трубку.

Плевать. На автопилоте закрываю комнату изнутри.

Это первая ночь, которую мы с мужем проводим не вместе.

11. Глава 10

Ксюша

Я провела самую кошмарную ночь. Тихо плакала в подушку, металась по постели, а в какой-то момент просто закрыла опухшие от слез глаза – и открыла уже на рассвете.

– Мэт? – в беспокойной полудреме провожу рукой по пустой, прохладной подушке рядом. – М-м, Матвей, – пытаюсь найти утешение в самом близком человеке.