Развода не будет - стр. 34

А вот когда я узнала, что я для него всего лишь копия любимой — было больно.

И всё равно при этом Ренат смог разжечь во мне огонь. Научил меня понимать моё тело, заставил раскрыться перед ним, принимать его ласки.

Мне нравилось заниматься любовью с ним. Иногда я представляла, что Ренат на самом деле влюблен именно в меня и вся его страсть предназначена мне. Иногда пыталась убедить себя, что мне плевать на то, что он безразличен, я ведь тоже считала, что не люблю его.

Считала. Только ошибалась.

Я влюбилась в него.

Дрожала от мысли о его прикосновениях, ждала поцелуев, ласк. Мечтала о том, что он всё-таки именно меня будет считать любимой.

А он…

Снова воспоминание о его приключениях в клубе меня насквозь прошибло.

Фу!

Этими губами он касался той.

Мерзко.

Я попыталась оттолкнуть мужа, но куда там! Он исправно посещал спортзал. Мощные руки только сильнее прижали к груди.

Попыталась отвернуть лицо, но он взял его в ладони.

— Мила. Отпусти себя. Я же чувствую, ты тоже хочешь.

— Не надо, Ренат! Я не хочу… Мне противно!

— Врёшь.

— Это будет против моей воли! Это будет насилие!

— Опять врёшь, — он ухмыльнулся, и я увидела что в его глазах загорелся предательский, наглый, возбуждающий огонёк предвкушения. — Я вижу, как ты возбудилась уже, а это — самое начало.

Машина въехала во двор, остановилась прямо напротив главного входа. Ренат вынес меня на руках и быстро прошагал со мной по холлу дальше. На второй этаж в нашу супружескую спальню.

Сначала я пыталась сопротивляться и брыкаться. Мне было страшно. Страшно не от мысли, что мужу плевать на мои чувства. Меня пугало то, что мне и самой хотелось всё это испытать. Хотелось почувствовать его тело на себе. Снова.

Горячее, потное, остро пахнущее страстью, услышать его горячечный шепот, всякие словечки, среди которых попадались и пошлые, но почему-то это меня только сильнее заводило.

Вот и сейчас он нёс меня, а горячие губы касаясь мочки уха рассказывали, что именно и как он хочет со мной сделать.

Головой я понимала, что нужно его оттолкнуть, бежать. Но тело так мучительно тянулось к нему, так желало получить ласки и тепла!

Ренат бросил меня на кровать, быстро сорвал с себя пиджак, расстегнул верхние пуговицы своей рубашки и сорвал ее через голову вместе с галстуком. Он действовал так быстро, и это выглядело так завораживающе, что я даже не попыталась сбежать, хотя возможность была. А дальше он просто задрал моё платье, ныряя головой под подол. От прикосновения его губ к сокровенному голова закружилась.

Я твердила себе, что не должна поддаваться, не должна получать удовольствие от ласк предателя и изменника. Но голова думала об одном, а тело жаждало совсем иного.

Я выгибалась навстречу жадным поцелуям, стонала, забывая о том, что хотела оставаться безразличной и сопротивляться до конца.

Ноги мои были широко раздвинуты, словно приглашали его вкусить то, что я предлагала.

— Малышка моя, любимая девочка, Мила, какая же ты вкусная, стала еще слаще, с ума меня сводишь, детка, родная! Никуда тебя не отпущу, не надейся. Моей будешь до конца.

У меня голова кружилась, я совсем забылась в его руках. Хотелось одного — чувствовать его. Ощущать твердую тяжесть тела, быть заполненной им, глубоко, до конца. Представить, что всё это по любви.

Я не сразу поняла, что по моему лицу текут слезы отчаяния. Осознала это, только когда губы Рената стали слизывать их со щек.