Развод. Вторая жизнь для попаданки - стр. 31
Он остановился. Вздернул бровь, довольно растянул губы в мерзкой и похотливой улыбке. А потом и вовсе расхохотался при виде меня с поднятой сковородой. Вооружённую. Готовую врезать, если подойдёт хоть на шаг ближе.
Всё тот же высокий, холёный, с холодными глазами цвета стали и идеальной осанкой. В тёмном, отлично сидящем костюме, с перчатками в руках и дорогом черном плаще. На его лице играла полуулыбка, от которой у меня стыло внутри. Он смотрел на меня, как на вещь, которую потерял… но теперь снова нашёл.
— Добрый вечер, Элеонора, — сказал он низким, слишком вкрадчивым голосом. — Я пришёл забрать тебя домой.
16. Глава 16
— Ты… с ума сошёл? — выдохнула я. — Ты выбил дверь!
— Это ты сошла с ума, покинув меня. Но я понимаю. Женщины — создания слабые. Они легко поддаются влиянию. Особенно когда рядом появляется… кто-то вроде генерала Равенхольта.
Он произнёс имя с ядом. Я не ответила.
— Закон на моей стороне, — сказал он спокойно. — Ты знаешь это. Я имею право взять тебя под опеку. И я это сделаю. Сегодня. Сейчас.
Я стояла, сжимая сковороду.
— Уходи, — прошипела я. — Или я закричу. Прибежит стража.
Он слегка наклонил голову, будто с интересом изучая меня.
— Кричи. Кто тебе поверит, Элеонора? У тебя нет ни имущества, ни положения, ни родни, ни покровителей. Ты одна. И ты — моя. Тем более, дом стоит на отшибе, — хохотнул гад. — Никто не услышит.
— Только попробуй, — прошипела я. — Попробуй ещё раз прикоснуться ко мне — и я раскрою тебе череп.
Впервые за всё время в его лице мелькнуло сомнение.
Но он быстро пришел в норму и облизнулся, словно видел перед собой кусок мяса.
— Пришибу, — снова прошипела я.
— Сладкая… — его голос стал тягучим, как патока, — ты так воинственно выглядишь. Признаюсь, это… заводит меня. Это твоё сопротивление… Тот огонь в глазах. Почему ты была не такой раньше, а?
Я сжала рукоять сковороды крепче. Мышцы на руках дрожали, но я не отступила.
— Вали нахрен. К своей беременной жене.
Он вскинул брови, потом вдруг запрокинул голову и снова расхохотался. Смех у него был скрипучий, неприятный — как будто кто-то по железу ногтями провёл.
— Ахахах… О, ну ты даёшь, Элеонора. Ругаешься, как сапожник. Но ничего, вымою тебе рот с мылом, — сделал пару шагов ко мне. — А потом использую по назначению, маленькая мерзавка.
— Только через мой труп, — процедила я.
Он снова шагнул вперёд. Стал загонять меня, как дичь.
Я подняла сковороду выше.
— Ещё шаг — и я врежу. Клянусь.
Он замер. В его глазах мелькнула злость. Но потом он… улыбнулся. Медленно. Хищно.
— Тебе некуда идти, Элеонора. У тебя есть только я. Я позабочусь о тебе. Ты можешь звать на помощь. — Бывший муж медленно надвигался, пока я пятилась. — Меня это оказывается заводит, сладкая. Как и моего дракона.
— Э-э-э… Какого, прости, дракона? — спросила я с опаской, чуть поднимая бровь.
Он снова расхохотался, откинув голову назад.
— Того, что живёт во мне, сладкая.
— Это… это метафора? Да?..
Он склонил голову набок, и в его глазах вспыхнул странный, одержимый блеск.
— Мой ящер… — выдохнул он с жаром, делая шаг вперёд. — Он скалится. Хочет тебя. Пусть ты и ускользнула от нас, но я признал тебя своей. Моим сокровищем.
Он усмехнулся.
— Такое у нас бывает. Кто-то из драконов запечатлевается на статуэтке, кто-то — на золоте… А я — на человеке. На тебе. Ты моя драгоценность, моя жемчужина. Так что не спрячешься. Ни за бумажками, что ты строчишь, чтобы очернить меня. Ни за чужими замками.