Развод. Вспомни, как мы любили - стр. 34
24. Глава 24. Мы забыли домашку
Девочки наперебой рассказывают, как провели эту неделю. Перескакивают со школьных забот на Виктора.
Как он помогал им с уроками, как они ходили после школы на обед в кафе, а потом гуляли.
Затем переходят к пересказу фильмов, которые они смотрели вечерами с домашним попкорном, что был приготовлен заботливым папулей.
Нет, Виктор, конечно, молодец молодцовый.
И было бы странно ожидать от него, что он улизнет от своих отцовских обязанностей после слов, что он не отказывается от дочерей.
— Папа так смеялся, когда этот гном упал в берлогу к медведю, — Лиза смеется. — И мы весь попкорн на этом моменте рассыпали.
Как вышвырнуть из своей головы бывшего мужа, если у вас общие дети?
Ответ — никак, если он невероятно принципиальный папаша, который не собирается исчезать с горизонта жизни дочерей.
Мы разошлись, а он будто вот тут рядом сидит и, сволочь, смеется надо мной, закидывая в рот попкорн.
Бархатно и низко так смеется.
Я, конечно, могу запретить девочкам говорить о Викторе, но… Опасность в том, что они могут отдалиться и от меня, и важные моменты они тоже начнут замалчивать.
Совместная опека — это полная жопа.
И мне не переехать с дочерьми в другой город, чтобы избавиться от бывшего мужа.
Этот момент я должна буду обсудить с Виктором. Это прописано в условиях совместной опеки, как и многие другие нюансы наших родительских обязанностей и прав.
Мне остается только верить, что Лариса не упустит своего, раскрутит Виктора, и они поженятся.
Только их свадьба может качнуть чашу весов в мою сторону.
— Мы хотели еще один фильм посмотреть, — вздыхает Даша, — но папа не разрешил.
— Нельзя сбивать режим, — Надя копирует интонации Виктора, и по моему сердцу бежит капля крови.
Я хочу закричать, чтобы они прекратили говорить о Викторе, но с улыбкой прикусываю внутреннюю сторону щеки.
Они любят папу.
И я бы могла начать настраивать их против него, но тогда я точно проиграю.
Такая низкая игра только для отчаявшихся и слабых женщин, которые сплелись воедино со своей обидой и гневом на мужчину.
А я не обижаюсь.
Я хочу так думать.
Да и начну капать на мозги дочерям, отворачивая их от Виктора, то неизвестно, что сама получу в итоге.
Нет. Это Виктор должен отвернуть от себя дочерей. И ему в этом должна помочь Лариса.
— Мам, мы должны и с тобой посмотреть этот фильм, — говорит Лиза. — Он, правда, смешной. Гном — просто улет. И папа так смешно пародирует его голос.
Девочки смеются, а я на грани от крика.
— Обязательно посмотрим, — улыбаюсь. — Но не сегодня. Уже поздно. И я не обещаю, что смогу спародировать гнома.
— Будешь феей, которую любит гном, — Даша пожимает плечами.
У меня, кажется, сейчас даже глаз дернулся.
Девочки упрямо смотрят на меня, а я на них.
Они не смирились и в ближайшее время не смирятся, что чертов папа-гном ушел от мамы-феечки.
— А в этом фильме гном в конце не нашел… ну, я не знаю… какую-нибудь троллиху, м? — мое лицо сминается в улыбку.
— Там была, — Лиза скрещивает руки на груди, — злая гномиха, которая гнома заколдовала.
Девочки щурятся на меня, а я на них.
— И фея боролась за гнома, — Надя хмурится.
— Да вы что? — охаю я, и мой вопрос выходит злым и тихим. — Боролась?
— Ага, — Даша с вызовом приподнимает подбородок. — Боролась.
— Только вот я не фея, девочки, — стараюсь говорить спокойно, но в голосе пробивается тихое возмущение. — И жизнь наша не сказка. Гномы у нас влюбляются в других гномих без колдовства и приворотных зелий. Надоела феечка гному до радужной рвоты.