Развод. У тебя есть дочь - стр. 7
— Это не имеет значения! Твоя шлюха привела в мир человека! А раз ты совал в нее свое достоинство…
— Я должен был пожертвовать нашими детьми?!
— Быть честным со мной и с детьми — это принести их в жертву? — удивленно охаю я. — Вот как? Ты потерял власть над ситуацией, когда она родила! Нет, даже раньше! Это и ежу понятно, что все однажды вскрылось бы! И я не о том, чтобы тащить мне нагулянного ребенка! Это твоя зона ответственности, и она не измеряется только деньгами, которыми ты все привык решать! И что бы ты сейчас ни сказал, ничего из этого не оправдает тебя ни в случае твоей измены, ни по поводу Ани!
Отворачиваюсь от него к окну и прижимаю кулак к подбородку.
Закрываю глаза и медленно выдыхаю.
— Глаш, — Руслан касается моего плеча, которым я зло дергаю.
Он рывком разворачивает меня к себе. Молчит. Я тоже молчу. Смотрю в его глаза.
Конечно, я могу сейчас пустить слезы и сопли ручьями с вопросом “за что?”, “почему?” и “чего тебе не хватало?”, но хочу ли я действительно услышать правдивые ответы?
Я и сама от себя хотела сбежать в те дни, когда накрыло черной меланхолией и нежеланием просыпаться.
— Эта девочка…
— У нее есть имя, Руслан, — шепчу я. — Вне твоей измены, подлости и лжи это маленькая девочка, которую бросили. Сначала бросил отец из-за трусости, потом мать, затем тетя.
— Если ты так хочешь ее укрыть крылышком, — цедит сквозь зубы, — то я могу тебе это устроить.
— Ты меня не слышишь!
— Я не могу понять, чего ты от меня хочешь!
— Я после такого не вижу нашу семью вместе, — щурюсь. — И нет, я не рвусь воспитывать Аню. Это твоя дочь, мой милый.
— Я так не считаю, — поскрипывает зубами.
— Ты продолжаешь себя закапывать в моих глазах, — всматриваюсь в его покрасневшее от гнева лицо. — Я тот человек, который понимает ошибки и почему люди их совершают, но лишь в том случае, когда за них берут ответственность. И ни ты, ни твоя Вероника не хотите этого делать.
— У нас с ней была четкая договоренность, — Руслан взгляда не отводит. — И на все условия она согласилась.
— Уж тебе ли не знать, что любую договоренность можно разорвать? М? — презрительно вскидываю бровь. — Ты же не мальчик, Рус. Серьезный дядечка.
— Я взял на себя столько ответственности, насколько потянула эта ситуация.
Затем он выхватывает из кармана брюк телефон, глядя мне в глаза:
— Да и на тот момент новость о моем внебрачном ребенке усугубила бы твое состояние, Аглая. Давай будем честными. Мы бы потеряли тебя.
— Какой ты у меня заботливый, — мило улыбаюсь. — Ну, прямо-таки образцовый муж. Только вот вопрос. Почему мне сейчас так тошно?
— Я тоже сейчас не брызжу радугой, — касается экрана смартфона. Поднимает взгляд. — И не переживай. Девочкой займутся.
— Аня. Ее имя — Аня.
— Да мне все равно, — Руслан прищуривается. — Не я это имя дал. Ясно? И на руках не держал. Рождения ее не ждал, и отекшие ноги ее матери не массировал. И ты сейчас к серьезному разговору не готова.
Разворачивается и шагает к двери.
— Это я-то не готова?
— Ты в этой девочке видишь себя, — оглядывается. — Ведь так, да? Вот тебя и переклинило. Давай-ка ты, как советует твой психотерапевт, отделишь себя, как мою жену и как мать моих детей, от девочки, которую теряли в детстве.
— Не смей мне сейчас говорить такое.
— Ты зачем привела ее к нам домой? — Руслан вопросительно приподнимает бровь. — Зачем накормила?