Развод. Ты слишком много ешь - стр. 10
Его пальцы большими не назвать, но я таковыми их чувствую. Либо он быстро вводит, или глубоко.
Он вынимает и касается бугорка, заставляет вздрогнуть и застонать нежно-нежно.
Касается киски, и вновь ощущаю – два. Сначала, легонько, задевает клитор, потом резко входит на всю глубину.
И я стону! От обычных мужских пальцев. Одними пальцами он трахает лучше, чем муж!
Я вне себя, дрожу, млея от наслаждения и тихонько покусываю губы. Трогаю его волосы, шею, лицо, приникаю сосочком к его рту и он обхватывает – жадно, но бережно. Неспешно посасывает его, мнет язычком…
А мне кажется, будто его язык – там…
И опять в башке вопрос – а что, если предложит неприличное? Я же всегда считала это неправильным, глупым, ненормальным…
А сейчас что же?
Между ног становится горячо, будто сижу на горячей скамейке в бане. Только тепло локализуется точно промеж дырочки…
Вздрагиваю! Член уже между ног… Головка – горячая, требовательная, властная – давит на мою дырочку. Пальцы уступили ей место.
Мягко, с напором, но она прет…
И я не могу ей перечить… В груди что-то давит, сопротивляется – мол, все-таки это измена.
А тело требует секса – хорошего, горячего, который ого-го как нужен. Тело требует и ждет.
И я даю телу все, что только могу позволить.
– Ааах, – пенис мягко в меня входит.
Нежно, медленно, постепенно. В отличие от пальцев – его член просто интеллигент. Он не торопится, не спешит, пропарывает ласко, плавно, без толчков.
Именно пропарывает – такие ощущения. Этого не было давно… очень давно…
Я двигаюсь в такт толчкам – мягчайшим, но набирающим силу. Скорость постепенно увеличивается, мое тело – живот, клитор и то, что точно между ног – наливается и горит огнем.
Жажда желания, наконец, нашла свой выход! Так сразу – быстро и просто… Я же не думала, что так буду развлекаться с первым попавшимся тайцем…
А вышло нежно и тааак хорошо!
Он заставляет меня прогнуться – выгнуться грудью навстречу ему.
– Ммм, – губами зажимает… Мягко, но я вздрагиваю словно от боли.
Его член во мне на всю глубину, но он двигается мягко, нежно – так, словно я печенька и таю в меду. Или сгущенке – горячей, обжигающей, стекающей с торта…
Ощущаю себя тортиком, не меньше. На меньшее и не соглашусь!
– Ааах, – не могу сдерживаться, накатывает так, что все кругом плывет…
Он останавливается. Вынимает пенис.
Недоуменно пялюсь.
Мой мачо жаждет сменить позу. Теперь встает сзади и опирает меня на локти и на грудь. На коленках стою в горячей пузырьковой ванне, а грудью – лежу на краю.
Давит на спину, требует оттопырить попу. Но сам не пристраивается, а скромно опускается прямо за мной. Моя попка – перед его лицом, в голове прокручиваются сладенькие мысли…
Но нет. Мой таец – это адская смесь соблазна. Он делает то, чего я так боюсь…
Кончиком язычка касается бугорка, заставляя меня расслабиться и, как сладкое вино по бокалу, растечься.
Пузырьки расслабляют, язычок заставляет вздрагивать и сжиматься. Горячая истома поднимается все выше вверх…
Горячо дышу. Вздрагиваю. Сжимаюсь и расслабляюсь. И ощущаю между булочек – в сладкой запретной дырочке – мягкое тепло.
Не сразу понимаю: тело расслаблено, пузырьки заставляют проваливаться в негу, ласки клитора – стонать и наслаждаться каждым мгновением.
Я расслаблена на все сто и… давление точно в попку, в мой маленький никогда нетронутый анус.