Развод. Ты разрушил семью - стр. 23

Дышит тяжело, откашливается.

- Хватит… - шиплю не оборачиваясь. – Мы с Соней скоро съедем от тебя, не переживай.

- Опять сбежишь? – знаю, что мать улыбается своей кровожадной лютой улыбкой. – Сколько можно бегать от проблем, Лиля? Очнись уже, дура сорокалетняя!

17. 17. Дочка - болтушка

Слышу шорохи за дверью: топот чьих-то ног, звук нажатия на дверную ручку. Отрываю взгляд от бумаг.

- Папа! – задорно вскрикивает дочка и проникает в кабинет, как маленький ураган.

- Привет, - не могу сдержать улыбку.

Соскучился, капец как. По ее капризам, по неведомым истерикам и смеху. По всем ее «хочу» соскучился.

- Обнимешь? – встаю с кресла и объятия распахиваю.

Но Сонька не спешит обниматься. Осматривает меня строгим, пронзительным взглядом.

- Пап… - еле дышит, взгляд мечется из стороны в сторону. – Маме без тебя совсем плохо! Она каждую ночь плачет, пап! Каждую ночь! На развод собралась подавать, пап. А я не хочу, чтобы вы разводились. Мы же семья!

Слова рикошетом из мозга в сердце. Смертельные пули от собственного ребенка.

- Сонь, я… хочу с мамой поговорить. Но она пока не остыла. Я могу только усугубить ситуацию.

Качает головой отрицательно, морщит носик, как мышка.

- Я люблю тебя, Сонь. И маму люблю.

- Тогда зачем ты со шлюхой сексом занимался? – зловеще шипит.

Ну и как мне объяснить это ребенку, когда я сам не знаю ответа на вопрос?

- Сонь, присядь, - выкатываю стул и призывно хлопаю по мягкому сиденью. – Поговорим, как взрослые люди.

Шмыгает носом, поправляет прядь темных волос, выбившуюся из косички. Садится и смотрит в сторону отстраненно.

- Сонь, - выбираю нарочито ласковый тон. – Я облажался.

- Не то слово! Ты повел себя, как идиот!

- Прости меня, Сонь.

Сверкает злыми глазами.

Вся в меня. Такой же взгляд убийственно тяжелый. И как ее только с таким взглядом могут в школе обижать, а?

Опускаю голову от неловкости этой ситуации. Меня отчитывает тринадцатилетняя девочка…

- Тебе не у меня нужно прощения просить, - складывает руки под грудью и вдруг становится серьезной не по годам.

- Я знаю.

- Тогда чего ждешь? Купи маме квартиру в центре города, машину покруче, цветов. Сто одну розу! – хмурит брови, задумавшись. – Нет! Тысячу и одну розу!

Наивная моя девочка.

Тут никакие цветы не помогут. Хоть сто, хоть одна тысяча, хоть двести тысяч.

А вот жилье в центре города…

Хороший вариант.

- Квартиру выбрать поможешь? – губы сами скашиваются в однобокое подобие улыбки.

- Помогу, - кивает.

Стук в дверь раздается неожиданно. Секретарша Юля просовывает нос в кабинет.

- Руслан Тимурович, тут отчет, - показывает мне увесистую папку с документами.

- Я занят, - механически.

- Вы… просили срочно… - Юля мямлит и тенью зависает у стены.

- Выйди! У меня переговоры! – рычу.

Мне нужно наладить контакт с дочкой, чтобы попытаться исправить ситуацию в моей семье, а отчет может подождать. И меня бесит, что кто-то смеет отвлекать меня от этого важного дела.

Юля осторожно покидается кабинет, буквально на цыпочках, даже дверь закрывает бесшумно.

- Пап… - шепчет Соня вкрадчиво. – Ты ведь все исправишь? Ты не отпустишь маму? Не дашь ей развестись с тобой?

На черных ресницах повисают хрустальные слезинки.

- Я боюсь, что мама тебя не простит… - закрывает глаза, и влажные дорожки бегут по щекам.