Развод. Ты разрушил семью - стр. 17
- Зря я тебя побеспокоил сегодня, - выдыхаю. - Что-то нужно? Витамины? Продукты?
- У меня все есть, спасибо.
- Тогда я поеду домой.
- Руслан, - Оксана идет за мной с животом наперевес. - А ты как думаешь, откуда Лиля могла все узнать?
Ее невинные глаза блестят с сожалением. Переживает.
Оксана с первых дней вызвала у меня какое-то странное чувство. Будто околдовали. Я не захотел ее, не понял по щелчку, что она должна стать биологической матерью моего наследника.
Просто есть в ней что-то настоящее, цепляющее. Свет ее зеленоватых наивных глаз располагает на беспрекословное доверие. Она прочитала меня как открытую книгу с первых минут нашего общения.
А еще Оксана нуждалась в деньгах.
Так и сцепились. Она мне сына. Я ей благоустройство.
Но сейчас я смотрю на нее, молодую, красивую, милую, а в голове только одна чертовски неприятная мысль: а мне точно было нужно именно это?
Я лишился семьи!
- Руслан? - Оксана приподнимает темные брови. - Все хорошо?
- Да.
- Как Лиля могла узнать? - вновь задает этот вопрос.
- Я понятия не имею! - повышаю голос. - Жена меня и слушать не стала сегодня. А еще Сонечка...
- Дочка тоже знает? - шокировано выдыхает и закрывает рот рукой. - Боже... Какой ужас! Лиля что, настроила ребенка против тебя?
- Нет.
- Руслан, я, конечно, не хочу вмешиваться, но... - Оксана опускает взгляд, съеживается и виноватым тоном продолжает: - Лиля ведет себя недостойно. Не мудро.
- Не тебе судить, - гнев накатывает.
Моя супруга самая лучшая женщина на всем свете. А ее странности... озабоченность нашей дочерью, повернутость на заработке и путешествиях, посещение СПА и бьюти процедуры... я не считаю это минусами.
Я знаю, какую боль причинил ей.
Знаю!
И оправданий себе я не ищу.
Отгоняю от себя эти мысли всю дорогу до дома. Запрещаю себе думать о том, что Лиля может меня никогда не простить.
Было бы легче, если бы она узнала обо всем после родов Оксаны.
Я планировал сказать ей, что у меня есть сын, когда Макару Руслановичу исполнилось хотя бы три года. Так было бы проще. Бередить прошлое не так мучительно больно, как резать сейчас по живому.
Въезжаю на территорию дома. Первым делом замечаю, что свет в окнах не горит.
Дверцы гаража медленно открываются.
Нет Лилькиной машины.
Пальцы бесконтрольно сжимаются на руле.
Паркую свою тачку и вхожу в дом.
Включаю свет.
Ариэль встречает меня на пороге. Подхватываю мою любимую кошку на руки и иду на второй этаж механическим ровным шагом.
Толкаю дверцу в комнату Сони. С ужасом обнаруживаю, что шкаф дочери распахнут, половина полок пустует.
Втягиваю наэлектризованный воздух ноздрями.
Ариэль мурлычет в моих руках, будто не чувствует моего шокированого и напряженного состояния. По венам течет не кровь, а раскаленная сталь.
Открываю дверь в нашу супружескую спальню. Столбенею на мгновение.
На комоде рядом с общей фотографией зловеще блестит обручальное кольцо Лили. Переливается от яркого освещения.
Опускаю кошку на пол. Прохожу к шкафу моей жены.
Половины вещей нет.
Мрачно сажусь на кровать и тупым взглядом залипаю в стену. Конец? Ушла?
Сбежала?
Внутри вдруг становится пусто. Это ощущается физически. Словно в моей глотке надувается воздушный шар и давит скомканной болью на шею изнутри.
Дом опустел. Лишился Лили, значит, лишился души.