Развод. Ты разрушил нас - стр. 9
— Перестань, — снова обрывает резко.
Неожиданно я понимаю: Женя зол. Буквально взбешен.
— Я ничего не понимаю, Ксюш. У вас же все было хорошо. Вы же любите друг друга, как сумасшедшие!
Растягиваю губы в болезненной улыбке:
— Мы любили, Жень. Но нас больше не осталось. Остался кто-то другой. Тот, кто предал, и тот, кого предали. И вместе им теперь никак.
Отворачивается и смотрит перед собой, кивает своим мыслям.
— Что делать собираешься?
— Жить.
6. Глава 6
Кирилл
Протягиваю ей сумочку. Ксюша смотрит на меня широко распахнутыми глазами.
У нее очень красивые глаза. Голубые, в обрамлении густых ресниц. Вкупе со светлыми волосами ее внешность кажется воистину нежной, ангельской. Она как нимфа, сошедшая со страниц книги.
Я гораздо выше нее, и это такое подсознательное, чисто мужское желание укрыть ее собой от всего мира.
— Спасибо, капитан, — она забирает сумочку и улыбается. — Я удивлена, что получилось ее найти.
— Я же пообещал, что найду.
По нежным щекам бежит румянец, а у меня внутри поднимается какое-то животное желание закинуть ее на плечо и унести с собой. Спрятать от всех мужчин, чтобы никто не видел эту красоту.
Я в форме, и особо светиться не хочется, но и второго шанса у меня может не быть.
— Ксюш, пошли попьем кофе?
Она смущенно улыбается и закусывает нижнюю губу. Ар-р-р! Да господи ты боже мой, как удержаться и не наброситься с поцелуями прямо на улице?
— Я тут рядом живу, — указывает подбородком на дом у набережной. — Голодный? Хочешь, накормлю тебя?
Голодный… и лучше тебе, девочка, не знать, откуда берет начало этот голод.
— Хочу, — киваю. — А ты не боишься приводить меня к себе? Вдруг обижу?
— Ты? — она вскидывает брови и улыбается так чисто, что в груди начинает щемить. — Нет, Кирилл. Ты меня не обидишь. Я знаю это.
— Ее самолет приземлился. Геолокация показывает, что она в новом микрорайоне. Я не уверен, но в этом комплексе квартира у…
— Ее босса… — сжимаю зубы. — Сука Марченко.
— Да. Марченко Евгений Станиславович. Будут еще указания?
— Нет, Леша. Свободны.
Сижу в тачке у аэропорта и понятия не имею, что делать дальше. Я был уверен, что она поедет домой. Но то, что она даже не зашла в квартиру, даже не забрала ни единой своей вещи, — убивает.
Неожиданно я понимаю, что мне просто некуда идти.
У меня ничего нет, кроме дома. Дом без Ксюши не дом.
Но самое главное — мне незачем идти туда. Все, что я делал в жизни, было ради Ксюши. Ради ее счастья, ее улыбки, ради того, чтобы она ни в чем не нуждалась.
— Куда едем, Кирилл Юрич? — спрашивает водитель.
— Поехали домой, Вань.
Тачка везет меня домой, и я заведомо знаю, что жены там нет. Дом встречает тишиной. Все запахи, звуки, вещи — все до боли знакомо.
Возле входной двери на тумбочке осталась ее помада. В ванной лежит расческа на бортике раковины. В спальне на кровати, два платья.
Скорее всего, Ксюша собиралась впопыхах.
Все бы отдал, чтобы вернуться в тот день. И тупо никуда не полететь. Остаться дома и ждать ее тут. Потом пойти в ресторан, подарить подарок. И попросить ее об ответном подарке. О том самом, который прошу у нее последние четыре года.
Но я уехал. Впустил в свою болезную голову дурные мысли, уничтожил все. Предал.
Иду в душ, быстро привожу себя в порядок, надеваю джинсы и футболку. Сажусь за руль. На сегодня я отпустил водителя. Не хочу лишних взглядов. Встраиваясь в плотный поток. До нужного места добираюсь долго. Паркуюсь, поднимаюсь в офис.