Развод. Ты разрушил нас - стр. 18
Мы же вроде решили все вчера? Мы не может друг без друга. Ну и зачем все это сейчас?
— Ксюш. Я уйду, — киваю, сдаваясь. Ладно. Шаг назад, так шаг назад. — Но помни, пожалуйста, родная, что я люблю тебя. Ты смысл моей жизни, понимаешь?
Кивает скорее машинально, мыслями она где-то внутри себя.
— Да-да, понимаю, — пауза. — Хотя нет. Я ни черта не понимаю. Как можно говорить слова любви и предавать одновременно? Неужели это так работает?
— Ксюш, мы же вчера… — начинаю я.
— Да. Мы вчера, — кивает. — Мы просто трахнулись, Кирилл. Это не меняет ничего. И сейчас тебе пора уходить, — кивает на дверь.
— Ксюш… — начинаю я по новому кругу.
— Нет! — перебивает меня. В голосе — зарождающаяся истерика.
— Ладно, блять, — со злостью натягиваю на себя одежду.
Прохожу в коридор, обуваюсь.
— Детка, я люблю тебя, — снова по десятому кругу.
А она болванчиком кивает.
Открываю дверь, собираясь шагнуть в подъезд.
— Кир! — зовет меня срывающимся голосом. Оборачиваюсь. Ксюша смотрит на меня безжизненным взглядом. — Если любишь — подпиши документы на развод.
Сердце в грудине заходится с болезненным ритмом, безжалостно швыряя себя на ребра.
Заторможенно шагаю из квартиры и слышу, как с лязгом за моей спиной закрывается дверь.
Вызываю такси вместо водителя. Не хочу, чтобы сейчас меня кто-то из знакомых видел. Блять, я сам себя не могу видеть, что говорить о других.
Захожу в свой склеп и плетусь в душ. Потом натягиваю домашние штаны и футболку, падаю на диван. Обвожу взглядом нашу с Ксюшей квартиру. Тут куча ее вещей. Просто тьма. И она сама будто рядом, под кожей у меня. Ее аура, запах, фантомы повсюду.
Зажмуриваюсь.
В груди болит, пиздец.
Это тот самый момент, когда я отчетливо понимаю, как все проебал.
Весь смысл моей жизни, все, чего желал, — все бессмысленно.
Я не знаю, сколько сижу так и смотрю в одну точку перед собой. В себя прихожу, когда за окном уже стемнело. В дверь звонят.
Моргаю, за секунду выныривая из черноты, и несусь к двери.
Это она. Ксюша. Она передумала, вернулась. Сейчас я открою дверь, а там она. И мы все исправим и заживем счастливо. Счастливее, чем было до этого.
Уже когда я кладу ладонь на ручку двери, понимаю, что будь это моя жена, она бы не стала звонить, а вошла с помощью своих ключей.
— Привет, брат, — на пороге стоит Артем, старший брат Ксюши.
Протягивает мне бутылку вискаря и входит в дом без приглашения. Сразу проходит на кухню и садится за стол. Я ставлю стаканы и опускаюсь на стул напротив. Разливаю вискарь.
Выпиваем залпом, не чокаясь.
— Кайся.
— Я мудак.
— Это я уже знаю, — кивает.
— Что она тебе рассказала?
— Хм… это закрытая информация. Лучше расскажи мне свою версию.
И я вываливаю на него все, что скопилось. Рассказываю и про гондона Женю, и про вечное отсутствие Ксюши в нашей жизни, про то, как не получалось у нас с детьми. Про помутнение рассудка и то, как я изменил. Говорю, что подыхаю без нее, как без кислорода.
— Я виноват, — выпиваю вискарь.
— Бесспорно. — Арт повторяет за мной. — На самом деле, вы оба хороши.
— Только не говори, что оправдываешь меня, — усмехаюсь горько.
— Ты гондон, который изменил моей любимой сестре. Прости, чувак, я тебя никогда оправдать не смогу. Но вот что я скажу: вы оба в какой-то момент похерили все. Она перестала замечать, а ты стал молчать. Она закрылась, а ты отстранился. Вы вроде как забыли, как все начиналось у вас, как вы горели. Словно это все отошло куда-то назад, на потом.